Я тебе посылаю любовь. Книга первая

Но сейчас, спустя сутки, она перестала строить иллюзии. Вадиму слишком многое надо было простить и забыть, кроме того, он никогда не верил в ее способности кем-то серьезно увлечься. А, следовательно, и в ее любовь, о которой узнал там, в Беляниново. Узнал и отпустил Викторию, нисколько не сожалея и не пытаясь удержать ни на секунду. Впрочем, она сама виновата. И все-таки было жалко себя. Что-то в ней изменилось, словно в другую дверь вошла. Несмотря на все ту же внешнюю уверенность, она теперь часто задумывалась о том, почему с ней произошло такое, каким образом мужчина заставил ее потерять голову, обезуметь от нахлынувшего потока чувств и желаний. Нет, в основе этого лежал не спортивный азарт, Вадим был ей интересен не тем, что проявлял равнодушие. Хотя, не лукавя, нужно признать, что началось-то все именно с этого. Но потом… потом он просто свел ее с ума, околдовал, приворожил, сам того не ведая. А когда все стало таким прозрачно-понятным, он отказался поверить в чувства Виктории Корецкой — рыжеволосой девицы, взбалмошной, капризной и не очень умной. Со временем эмоции несколько приостыли, чувства потеряли былую остроту, и Вика почти смирилась. Но вчерашний звонок? Он поставил все с ног на голову! От неожиданности Корецкая наговорила абсолютно не то, что хотела: джинсы, кошка — чушь какая-то! Опять глупо и без содержания. От любви растеряла последний ум.

В гостиницу вернулась вечером, приняла горячий душ, переоделась в более теплый брючный костюм, наглухо застегнула куртку да еще шарф сверху намотала. В Питере на редкость холодный и сырой ветер, а Корецкая ощутила, что легкий насморк уже подхватила. Вика вышла из гостиницы, посмотрела по сторонам. Теперь со зрением проблем не было.

Ветер подхватил концы ее шарфа и ударил ими по щеке. Ударил ощутимо, будто сердился. Ну, вот даже ветер ее не любит! Корецкая с невероятной силой ощутила отчаянье одиночества. Она неподвижно стояла на тротуаре одной из улиц шумного города, ежедневно наполняемого множеством событий и судеб, величественного города истории, в которую вплетались войны, революции, потопы, «белые» ночи и многое другое. Живая книга.

Вика втянула голову в плечи, опять замотала шарф, неугомонный ветер принялся за капюшон, пытаясь сорвать его с головы.

— Девушка, вас подвезти? — возле Корецкой, взвизгнув, резко затормозил автомобиль, из окна высунулся парень, совсем мальчишка. Широко улыбнулся, обнажив смешные, как у зайчика, передние зубы.

— Я, кажется, не голосовала, — ответила Виктория, ветру все-таки удалось сорвать с ее головы капюшон. Он тут же принялся трепать волосы, которые стали лезть в лицо.

— Такой девушке, как вы, нельзя гулять одной вечером, это небезопасно, — парень в машине банально пытался завязать знакомство. Виктория усмехнулась.

— Такой как я? — переспросила она. — А какая я, по-вашему?

— Легкомысленная, — вместо парня ответил кто-то другой. Пару минут назад он вышел из гостиницы и поискал Викторию глазами. Подошел большими шагами, черное длинное пальто не застегнуто, на шее белый шарф — настоящий модник, нет, скорее, пижон. Так сказала бы Надя.

Корецкая подняла на него глаза. Сердце колотилось где-то в районе живота, почему-то стало жарко.

— Привет, — выдавила она, — я думала, ты пошутил, что приедешь сюда, — опять сказала не то, что собиралась. Неужели переняла эту привычку от подруги? Или все влюбленные женщины ведут себя как настоящие дурочки?

— Почему пошутил? — удивился Вадим и запахнул пальто. Посмотрел на опешившего парня, который все еще высовывался из своего авто, посмотрел так, словно молнию метнул. Парень разумно решил, что ему пора исчезнуть с поля зрения.

— Послушай, Вадим, — Виктория уже не замечала холодного ветра, грохота проносящихся машин, спешащей толпы, резких сигналов такси, которые подъезжали к гостинице, то и дело, мешая друг другу, — что тебе надо? — Вике, прежде всего, хотелось прочесть ответ на его лице. Вадим закурил, затягиваясь, прищурил глаза, словно что-то прикидывал в уме. Прочесть ответ на лице? Глупенькая, Корецкая успела запамятовать, что очень часто лицо Вадима оставалось бесстрастным. Он не из тех, кто привык выставлять напоказ свои эмоции и чувства. Он не мог быть уязвимым, просто не имел на это права. Как и ошибаться. Ошибки дорого обходятся.

— Тебе идут очки, — наконец изрек Вадим, — я рад, что ты послушалась моего совета.

— Вадим, я… — Виктория нервно сорвала очки. Господи, сколько он будет ее мучить?

— У меня недалеко машина, — перебил Вику Вадим и достал брелок с сигнализацией, — давай куда-нибудь съездим? — беззаботно предложил он. — Можем просто покататься, пообщаемся?

— Пообщаемся? — переспросила Корецкая. Когда-то Вадим считал, что с ней не о чем говорить, нарочно избегал ее общества. А теперь желает общения?

— Все меняется и мы тоже, — словно подслушав ее мысли, сказал Вадим. Он неожиданно так пристально посмотрел Вике в глаза, что та, смутившись, покраснела.

— Я ничего не понимаю, — произнесла тихо, а потом чихнула.