Я тебя куплю

— Как он?! — Роман бросается к каталке, не дав медбратьям провезти ее.

— Чудесно! — рычу я. — Еще бы ночь — и пришлось бы заказывать поминки!

— Да, я уже в курсе, что это ты влезла в дело со своим адвокатишкой из ниоткуда, — фыркает он.

— Дай нам пройти!

Без всякого позволения Чеховской трясет Камиля за плечо, и я, сорвавшись, отталкиваю его от каталки.

— Отвали от него!

Азиз тоже хватает его за локоть, останавливая:

— Брат, брат, тихо.

— Нам некогда ждать! — шипит он.

Камиль, застонав, шевелит рукой и хрипло выдыхает. Чеховской снова бросается к нему.

— Камиль! Ты узнал, где их держат?!

— В… заброшенной… дурке…

— Молодец, брат! — лыбится Чеховской, потрепав его по волосам.

Схватив его за рукав пальто, Камиль, бормочет:

— Я хочу тридцать процентов…

— Эй!

— Продайте инфу Мяснику. Там дюжина его ребят. Он хорошо заплатит. Но моих тридцать процентов… Точка.

— А ты умеешь торговаться, паршивец! — усмехается Чеховской. — Ладно, тридцать — так тридцать. Тебя нехило потрепали. Заслужил.

— И поторопитесь. Их могут перевезти. Следаку известно, что мы узнали их местонахождение.

Чеховской косится на меня, но Камиль резко дергает его за рукав:

— Я проболтался. Не смотри на нее. Она, наоборот, помогла мне. Выяснила, где мы.

На меня словно выплеснули ушат ледяной воды. Камиль намеренно подставился, чтобы попасть к остальным задержанным и выяснить, где они. Каждый его шаг был продуман, распланирован. Адель и Чеховской не спешили с адвокатом, потому что Камилю требовалось время.

— Вы ненормальные, — озвучиваю я. — Психи. Самые настоящие.

Чеховской делает шаг навстречу мне, но Камиль подрывается с каталки, вырвав из себя иглу капельницы:

— Тронешь ее — и я не посмотрю, что ты мой брат! Отчаливай!

Азиз, чихнув в платок, подталкивает Чеховского к машине и нервно улыбается мне.

Я чувствую себя преданной, обманутой, одинокой. Поверила, что Камиль небезнадежен, а он продолжает выполнять грязную работу. Рискуя жизнью, прыгает в жерло вулкана. И все ради денег?!

Медбратья с трудом возвращают Камиля на каталку и толкают к дверям, а я не могу пошевелиться. Стою на месте и не знаю, что делать. Идти за Камилем, сидеть возле его койки, охранять его сон, кормить его с ложечки, чтобы потом он снова убил?

Усадив Чеховского в машину, Азиз подносит мне плед и накидывает на плечи.

— Привыкай, Насть. Камиль редко посвящает нас в свои планы.

— То есть убить Римму было запланировано?

— Что-о-о? Нет. Вовсе нет! — Он опять чихает. Видимо, простудился на мотоцикле под дождем. — Ну так вышло, с этим уже ничего не поделаешь. Ты остаешься? Или с нами поедешь?

Он использовал меня… Просто использовал…

«Камиль Асманов — человек-тайна. Он сам себе на уме. Вы можете думать, что он чего-то не заметил, в чем-то ошибся, что-то упустил. Поверите, что манипулируете им. Начнете ему доверять. А потом окажется, что все это время именно он дергал за ниточки…»

Двери клиники закрываются, а я по-прежнему стою как вкопанная.

— Насть, время! — напоминает о себе Азиз. — Нам ехать надо. Ты с нами?

Я медленно перевожу взгляд на него. Все как в тумане. Я будто нахожусь посреди моста и не могу выбрать, в какую сторону пойти.

«Выйдете за эти двери — и мы вам уже ничем не поможем. Вы останетесь безымянной пленницей мафии и, вероятно, такой же безымянной однажды будете похоронены…»

Нет, господин следователь, я не Римма. Меня не просто убить. И мне не нужна ни ваша помощь, ни ваша защита. Пусть Камиль что-то скрывает от меня. Пусть это он убил Римму, если она его доконала. Пусть он убьет снова. Но что бы он ни натворил, он никогда не сделает это, чтобы навредить невиновному, навредить мне.

— Нет, Азиз, — мотаю я головой. — Я нужна Камилю. Я остаюсь.

— Хорошо. Что-то нужно?

— Да. Будь добр, договорись, чтобы мне организовали вторую койку в палате, привези теплые вещи и сообрази доставку обедов из ресторана дяди Наиля.

— Будет сделано, — кивает он, опять чихнув.

— И выпей противовирусное, а то сляжешь с температурой.

— Выпью, — улыбается Азиз, пятясь к машине.

Вздохнув, я перевожу взгляд на двери клиники. Может, я последняя идиотка, но вы не правы, господин следователь. Клятва для меня священна. Поэтому я не отвернусь от Камиля. У нас с ним впереди очень много работы…

Часть 2

Глава 1. Железный аргумент

Камиль

Солнечный луч мерцанием отсвечивает от профиля медсестрички. Она любит солнце. Это невозможно не понять по тому, как ее угнетает дождь и холод. Сегодня она цветет, улыбается, просто радуясь хорошей погоде.

О чем же она думает, смотря в окно? Вспоминает детство? Просто наслаждается покоем? Или счастлива оказаться в больнице и снова быть полезной?