Я тебя куплю

— Да? — Я спиной врастаю в стену. — То есть ты мне игрушечным ножичком угрожаешь?

— Это чтобы ты номера не выкидывала. После того, как одна красавица о мою голову ноутбук разбила, я с женщинами стал осторожничать. Но сейчас речь не обо мне, — он снова изгибает свои губы в улыбке. — Жениху своему передай, что если мы не получим голову Фазы, то ему не понравится наш свадебный подарок. От Шамана послание.

— Так это ты Шаман? — вырывается у меня удивленно. Я-то себе зрелого дядечку с грозным видом представляла. А этому парню больше двадцати не дашь.

— Я его сын. Камиль знает. — Он отнимает нож от моей шеи, одновременно запинывая сумочку под дверь кабинки. Догадался, что я с собой оружие ношу. Решил не рисковать. — Береги себя, кукла, — подмигивает он и, одними лишь губами послав мне воздушный поцелуй, уходит.

Я медленно стекаю по стене, запустив пальцы в волосы. В груди колет от захлестнувшего меня ужаса. Уши закладывает. Колени подкашиваются.

Этому кошмару никогда не будет конца! Они заставят Камиля убить того парня. И будут заставлять потом. Снова и снова. Будут мной шантажировать. И он выполнит все, что ему прикажут. Потому что любит меня до одури. Так нельзя любить!

Господи, Камиль, прости меня. Умоляю, прости. Я думала, что спасаю тебя, а выходит, в могилу загоняю…

— Насть, что случилось? — Надо мной склоняется Азиз. — Тебя кто-то обидел? Где твоя сумка?

Я поднимаю лицо, а перед глазами все плывет.

— Нет, — бормочу почти невнятно. — Голова закружилась. Сумку в кабинке выронила. Подай, пожалуйста.

Если я Азизу скажу, что на меня сын Шамана напал, парень помчится его искать. Еще неприятностей на свою голову схлопочет, чтобы от Камиля не огрести.

Он выносит сумку из кабинки, протягивает мне и помогает встать.

— Может, воды?

— Нет, — мотаю головой. — Заберем маму, и домой.

— Точно?

— Да. Просто отвези меня домой, Азиз. Пожалуйста.

Не представляю, как передам Камилю послание от Шамана? Что скажу? Это не тот случай, когда я могу поставить его перед выбором. Его бывшая застрелилась у него на глазах. Его отчим смертельно болен. Его брат и сестра грызутся из-за власти. А на меня средь белого дня нападают его враги. Я просто убью его, передав ему послание. И убью, не передав.

Боже, мы загнали себя в ловушку…

Глава 21. Подарок

Камиль

У него еще язык поворачивается меня сыном называть. Нарисовался — не сотрешь!

— Я пойду, — выкручивается брат. — Обещал Артуру покатать его на лошади. — Он хлопает меня по плечу и тянется к стволу. — Это тебе не нужно, — говорит тихо, обезоруживая меня и оставляя нас с Захиром Асмановым наедине.

Мы смотрим друг на друга, а сказать совсем нечего. Хаос мыслей пронзает мозг, но ни одна не хочет быть озвученной. Слишком много времени прошло, много пережито, много воды утекло. Боль, разочарование, тоска, что овладели мальчишкой-сиротой, с возрастом превратились в непробиваемый панцирь недоверия и гнева.

— Ты удивлен, я понимаю, — начинает Асманов, но я, игнорируя его, иду к бару.

Беру первую попавшуюся бутылку, наливаю немного и проглатываю одним глотком. Горячий шар обжигает грудь, приятной расслабляющей волной разливается по телу, стреляет в мозг, заглушая кричащих в душе демонов.

— Ты пропал на двадцать пять лет, а вернувшись, подсунул мне свою жену. Странно, чему я удивляюсь? — Снимаю куртку, оставляю ее на диване, а сам усаживаюсь в хозяйское кресло.

— Камиль, если ты позволишь мне объясниться, то надеюсь, мы поймем друг друга.

— Я тебя никогда не пойму. Не пойму, как можно бросить своего малолетнего сына, лишившегося матери, на произвол судьбы. Как можно спокойно устраивать свою личную жизнь, а потом вернуться и создать этому же сыну тонну проблем. Да-да! Охренительно приятно знать, что я встречался с женой своего папаши. Что она обманывала меня по его приказу. Предавала. Причинила мне столько боли, сколько ты не причинил, когда исчез. И даже сейчас она продолжает пить мою кровь. Меня ведь посадят. Без вариантов. Но знаешь, что самое противное? Ты! Ты хотел разлучить меня с Асей! И ты этого добился, потому что совсем скоро нас разделит тюремная решетка. — Я подаюсь вперед и шиплю: — Вот за это никогда не прощу!

— Камиль, все не так, как тебе кажется.

— Правда? — горько усмехаюсь и откидываюсь на спинку кресла. — А ты своему сыну младшему, братишке моему, эту же хрень впаривать будешь? Или в детдом его закинешь года через три-четыре?

Он опускает взгляд. Стыдно? Ни за что не поверю!

— Камиль, мне нет оправдания. Когда одумался, тебя уже Чеховской усыновил. Ты был счастлив рядом с братом. Чеховского папой называл. Я не посмел вновь все разрушить. Поэтому смирился и научился жить без вас.

— Без нас?

— Без тебя и Насти. — Он садится и, свесив голову, скрещивает пальцы. — Тяжело было. В то время ты постыдился бы меня. Годы потребовались, чтобы я взял себя в руки. Почти двадцать лет… А потом свыкся, Римму встретил. Она была милой деревенской девушкой…

— Пока бабки не понюхала, — фыркаю, не скрывая злорадной улыбки.

— У нас уже Тимур родился, когда я узнал, чем ты занимаешься. Очень расстроился.