Я тебя найду

Совершенно обессилев от пережитого, она с трудом поднялась наверх и бросилась на постель. Потом встала и прошла в детскую. Она долго держала ребенка на руках, прежде чем передать кормилице. Вернувшись к себе в спальню, Шарлотта сидела в полной неподвижности… Наконец стемнело. Раздался стук в дверь, и одна из служанок сообщила, что пора обедать, но Шарлотта отказалась — ей необходимо было как следует подумать, осознать все происшедшее.

Теперь она знала: в будущем ее ждет множество дней, похожих на этот. И она будет допускать ошибки — не сможет не совершать их. А Роэн… он, конечно же, ее не поймет, он ее и сейчас не понимает. Она ясно видела, что ее ждет: молчаливая прислуга в доме, одиночество и постоянная тревога — ведь Роэн может в один прекрасный день уехать и не вернуться… Шарлотта закрыла лицо ладонями. По щекам ее струились горячие слезы.

— Что, оплакиваешь Тремонта? — раздался голос Роэна. Шарлотта резко обернулась. Она не слышала, как открылась дверь: оказывается, Роэн умеет двигаться совершенно бесшумно!

— Нет, — бросила она. — Я оплакиваю себя. Оплакиваю нас с тобой, потому что мы вынуждены вести эту ужасную жизнь.

— Эта жизнь дает тебе возможность иметь роскошные наряды! — Роэн стремительно пересек комнату. Он стоял прямо перед женой, глядя на ее залитое слезами лицо. — Эта жизнь позволяет тебе иметь прислугу, прекрасный дом и дает возможность путешествовать. Ты думаешь, тот оборванец, с которым ты убежала, смог бы предоставить тебе карету, запряженную шестеркой лошадей?

— Мне не нужна карета с шестеркой лошадей, — с горечью ответила Шарлотта. — Мне нужна… самая обычная жизнь.

— И богатство в придачу. Вот почему ты все время дуешься. Несомненно, ты предпочла бы младшего сына какого-нибудь аристократа, например, Тремонта. При удачном стечении обстоятельств он еще станет бароном!

— Нет, я…

— У тебя ведь был шанс, — перебил Роэн. — Почему ты не выбрала Пиммерстона?

— Будь ты проклят! — воскликнула Шарлотта. — А ты почему не удержал Кэтрин? Она вполне бы тебе подошла! Роэн скрипнул зубами.

— Ты сегодня едва не погубила нас. В моей комнате находились бумаги, которые… — Он схватил жену за плечи. — Изволь смотреть мне в лицо, когда я с тобой разговариваю!

— Я не хочу на тебя смотреть! Мне страшно на тебя смотреть!

— А может, ты все-таки предпочла бы Тремонта? — процедил Роэн.

В следующее мгновение он навалился на нее всем телом.

— Нет! — вскрикнула Шарлотта. — Доктор сказал…

— К черту лекарей, — прохрипел он. — Я долго отсутствовал… и заслуживаю ласки.

И с этими словами он прижался губами к ее шее. Шарлотта пыталась высвободиться, пыталась Сбросить его с себя. Она царапалась и отворачивалась от мужа. Но ее сопротивление еще больше возбудило Роэна. Он принялся стаскивать с себя бриджи.

— Роэн, сейчас еще рано! — закричала Шарлотта.

Но он уже отдался во власть желания, он пылал страстью и не слушал ее. Шарлотта какое-то время еще пыталась сопротивляться, но вскоре поняла, что сопротивляться бесполезно, — все равно Роэн получит свое, что бы она ни делала. Он наслаждался ее телом — наслаждался жестоко, без любви. Когда же она застонала от боли, он не обратил на это внимания. Ей хотелось закричать, но гордость заставляла ее молчать. А Роэну, казалось, было приятно причинять ей боль… Наконец он быстро поднялся и молча вышел из комнаты.

Шарлотта долго рыдала, лежа в постели. У нее даже не было сил проведать ребенка.

А утром ее ждал еще один удар.

Роэн зашел к ней в спальню и остановился у двери. Его лицо осунулось; глаза были холодными.

— Вставай, — приказал он. — Ты едешь на север. В Олдершот-Грейндж. Быстрее, а то не успеешь позавтракать.

Шарлотта села. Под глазами у нее залегли темные тени, но воля ее была не сломлена.

— Никуда я не поеду!

— Если понадобится, я выволоку тебя из дома и отправлю на север в ночной сорочке!

— Девочка еще не готова для такой поездки. Она…

— Она останется здесь. Кормилица о ней позаботится, и кухарка согласилась ей помогать.

Шарлотта молча уставилась на мужа. Вскочив с постели, она попыталась выбежать из комнаты, но Роэн преградил ей дорогу.

— Мне придется снова уехать из Лондона, — сказал он. — И я не оставлю тебя здесь… с такими, как Фрэнсис Тремонт.

— Но, Роэн…

— Мы с малышкой приедем к тебе в июне, возможно, в июле. А теперь изволь одеваться!

Он бесцеремонно оттолкнул ее от двери.

И вот солнечным апрельским утром Шарлотта ехала на север в запертой карете. Она пыталась закричать, когда ее вели к экипажу, но Роэн зажал ей рот ладонью. Потом связал и сунул ей в рот кляп. Окна кареты он закрыл кожаными шторами и приказал Йетсу развязать Шарлотту только тогда, когда карета покатит по большой дороге.

— После этого миледи будет вести себя как подобает, — сказал он, пристально глядя на Шарлотту.

Она бросила на мужа гневный взгляд и попыталась освободиться от пут. Йетс громко рассмеялся.

Глава 22

Олдершот-Грейндж, лето 1734 года