Я тебя (не) люблю

Одиночество. Даже на лекциях и факультативах она ощущала это гадкое чувство. Оно съедало ее, заставляло все время вспоминать лишь одного человека. Егора. Она помнила его улыбку, его взгляд. Его щедрость и мужественность. Помнила его всего и не хотела забывать ни на секунду. За эти несколько недель девушка чувствовала, как в груди словно начала кровоточить старая рана, не желая затягиваться. И то, если бы затянулась, то в душе остался бы рубец, который никогда не исчезнет и будет все время напоминать о своем поступке.

Сколько раз она уже пожалела о своем решении оказаться на свободе? Неизвестно.

В один из таких дней, полных размышлений, она спрашивала у себя: а правильно ли поступила, что выбрала свободу вместо любимого человека? Любимого? Разве она любила Егора всем сердцем и готова была следовать за ним куда угодно, растворившись в этом человеке? Скорее да, чем нет. На момент расставания Лера не могла дать однозначный ответ на этот вопрос, но сейчас, периодически оставаясь наедине с самой собой и понимая, что того нужного тепла нет рядом, а главное, без него невозможно жить дальше, осознала, насколько сильно привязана к Морозу. К тому чудовищу, похитившему ее, а потом спасшему жизнь. Да, он мог быть для кого-то гадким беспринципным тираном, но только не для нее. Егор показал и ей, и себе свое настоящее обличие. То, что сокрыто в душе.

И вот сегодня она вновь задумалась о своем выборе, но в этот раз, вспомнив слова мужчины о желании вернуться, больше не металась из стороны в сторону в поисках правильного выбора, ибо правильно не приравнивалось к значению счастливо. Девушка могла сколько угодно гоняться за этой самой правильностью, только ничего хорошего из этого все равно не вышло бы.

Потому что правильно находиться с любимым, чего бы это ни стоило...

— Забронируйте, пожалуйста, билет на ближайшее время, — поискав в интернете нужный номер, произнесла Лера в телефон, а затем, когда заказала билет домой, расплачиваясь деньгами, оставленными Егором, мигом пошла собирать вещи.

Свобода свободой, только она не имела никакого смысла, если в ней нет любимого человека.

Если в ней нет Егора...

ГЛАВА 32

Холодное дуло пистолета все еще чувствовалось на виске, а рука мужчины, стоящего за спиной, не шевелилась, замерла на месте, словно позади находилась статуя. Только эта самая статуя сейчас могла в один миг лишить его жизни раз и навсегда, не дав ему возможности хотя бы одним глазком увидеть любимую девушку в последний раз.

Егор старался дышать ровно, понимая, что малейшее движение могло его убить. И, скорее всего, не только его, но и других людей, находящихся в доме. По тому, что Иван до сих пор не вышел из дома и даже не подал признаков жизни, мужчина сделал вывод, что и того тоже застали врасплох. Да, мягко говоря, положение не из приятных. На самом деле Егор не раз попадал в подобные ситуации, из-за чего, собственно, и обзавелся личной охраной, но все же в тех случаях каким-то волшебным образом ему удавалось ускользнуть из лап смерти и усмирить нападавших. Только не сейчас, когда к виску приложили пистолет, а руки крепко связали веревкой.

Егор так и не увидел лицо нападавшего, не узнал по голосу, когда тот бормотал какую-то ерунду и злился на проклятую веревку. Наверное, со стороны словосочетание «Егор в заложниках» звучит неправдоподобно и довольно нелепо, но от реальности не убежишь, а правду рано или поздно придется принять. Но сейчас не об этом. Стоя спиной к мужчине с пистолетом, вернувшимся ему на висок, Мороз перебирал в голове все знакомые лица, голоса и комплекции, которые могли бы указать ему на виновника всего этого хаоса. Только в итоге ничего не выходило. Нападавший оказался чуть ниже ростом, чем сам Егор, с более грудным и низким голосом, как у тридцатипятилетних мужчин, и грубыми руками. Явно не в салоне красоты работал и за чистотой рук не следил. Но все эти размышления оказались бесполезными — этот человек ему не знаком. Однако Морозу стало интересно, что же он сделал этому камикадзе, решившемуся ворваться в его частную собственность и покуситься не только на его жизнь, но и на другие? Или это просто наемник, а за ним стоял кто-то более влиятельный? Видимо, заказчик рассчитывал именно на это, вводя в заблуждения его сознание и путая мысли. По крайней мере. Мороз думал именно так, пока камикадзе не начал разговор.

— Страшно умирать? — внезапно произнес мужчина, надавливая пистолетом на висок, словно пытался проломить голову. Вручную. Да, не самые приятные мысли возникали в голове у Егора, в то время как он находился на волоске от смерти. Интересно, все так рассуждали или он один такой на свете?

— Не уверен, что я сегодня умру, — ответ звучал достаточно самоуверенно, только противник вряд ли это оценил, вряд ли знал о характере мужчины, вряд ли изучил его. Хотя, по логике самого Мороза, должен был бы это сделать, прежде чем идти на подобную авантюру.