Я тебя не люблю

Одри не помнила, как они добрались до спальни Грегори. Казалось, только что она, полностью одетая, была на галерее, а уже в следующее мгновение лежала обнаженная на кровати. Грегори стоял рядом и быстро стаскивал с себя одежду.

Где-то в отдаленном уголке ее сознания сохранились слабые воспоминания о собственных исступленных поцелуях, о том, как ее пальцы впивались в затылок Грегори, прижимая губы к губам. Кроме того, она смутно помнила его стоны, его все более жадные ответы и то, как он в конце концов подхватил ее на руки и внес в дом.

Теперь их желание достигло апогея. Спастись бегством Одри не успела, но она и не желала этого. Хотя еще недавно клялась, что не допустит ничего подобного. Чары Грега подействовали безотказно, и теперь он мог делать с ней что угодно.

Грегори навис над ней как наклоненная пизанская башня, и в его темно-сапфировых глазах горело яростное пламя, говорившее о голоде, который не уступал ее собственному и даже превосходил его. Свидетельством тому была необычная для Грега спешка.

Наверное, все произойдет очень быстро, успела подумать Одри, без вступления, без предварительной любовной игры, которой они так часто наслаждались в прошлом. Яростно, стремительно и чрезвычайно возбуждающе. У нее не было сил ждать.

Она обхватила его ногами, притянула к себе и крепко поцеловала.

— Возьми меня, — простонала Одри, не отрываясь от его губ. — Скорее! — Ее тело бешено задвигалось.

Грегори не заставил себя ждать... Она ахнула и впилась в него. Воздух со свистом вырвался из ее легких, тело забилось в сладостных судорогах. Через мгновение то же самое произошло с Грегори.

Потом он медленно сполз с нее и лег рядом. Оба тяжело дышали, их увлажнившиеся от пота тела освещал тусклый свет, проникавший через окно с галереи.

Одри ощущала прилив сил и полнейшее удовлетворение. Так было всегда. Грегори играл на ее теле как на скрипке. Знал все ее особо чувствительные места и мог заставить ее сдаться в мгновение ока.

Внезапно она негромко вскрикнула и отпрянула.

— Одри, что случилось? — Встревоженный Грегори приподнялся и оперся на локоть.

Она не ответила. Страшная мысль продолжала терзать ее. Она издала мучительный стон и спрыгнула с кровати. Но, похоже, было уже поздно.

Грегори ждал ответа. Лицо Одри стало белым как мел. Она дрожала всем телом и пыталась натянуть платье, которое Грегори стащил с нее несколько минут назад. У него были такие надежды... Он начинал верить, что все получилось, и предвкушал ночь любви.

Ему хотелось еще раз овладеть ею, на этот раз очень медленно и нежно. Хотелось смаковать каждый кусочек ее тела, заново изучать все его пленительные контуры. Но все пошло прахом. Она снова передумала. И причиной этого могло быть только одно — Дирк!

Наверное, Одри считала, что изменила Ван Химсту, и переживала из-за того, что, собираясь выйти за него замуж, отдалась другому мужчине. Захочет ли Дирк жениться на ней, если узнает об этом? Скорее всего, именно это ее и мучило.

— Это Дирк, верно? — прямо спросил Грегори.

— Что? — Одри уставилась на него во все глаза.

— Ты чувствуешь себя виноватой перед Дирком?

— Мне не следовало давать себе волю, — с отчаянием ответила она. — Я загубила себе жизнь.

— Нет, не загубила, — утешил ее Грегори. — От тебя требуется только одно: снова выйти за меня замуж. Неужели это так ужасно? — Он не стал ждать ответа. — Теперь ты сама знаешь, что в этом нет ничего трудного. Милая, ты не просто осталась прежней, но стала еще лучше. Твое чувство ко мне сохранилось, и если ты выйдешь замуж за другого, то совершишь чудовищную ошибку.

Он тоже встал с кровати и натянул одежду. Потом взял Одри за плечи и развернул лицом к себе. В ее глазах стояла боль, и Грегори невольно вспомнил день, когда обвинил ее в измене с братом. Сейчас он снова мучил ее. Проклятие! В чем заключалась его сегодняшняя ошибка? Он хотел только одного — доказать Одри, что нельзя выходить замуж за человека, которого не любишь.

— Это не Дирк, — хрипло прошептала она. Грегори нахмурился. Не Дирк? Тогда кто же или что же? Он был сбит с толку.

— Неужели ты не понимаешь? Я могла забеременеть. Мы не применяли никаких мер предосторожности. Ни разу. Не могу поверить, что я сделала такую глупость.

Грегори хотелось рассмеяться, но он понял, что этого делать не следует.

— И это тебя так волнует?

— Конечно. А ты как думал? — возмутилась она. — Ребенок от тебя нужен мне как рыбе зонтик!

Это причинило Грегори острую боль, но он постарался не выдать себя.

— Я думаю, — начал он, тщательно выбирая слова, — что это едва ли возможно. Но разве так уж плохо выйти за меня замуж ради нашего ребенка? Естественно, я предпочел бы другую причину, однако...

— Это убьет меня! — простонала Одри.

— Не говори ерунды. — Тон Грегори стал резким, но он ничего не мог с собой поделать. Что за бред? В его глазах вспыхнуло пламя. — Мы уже выяснили, что по-прежнему подходим друг другу. Что еще требуется, чтобы убедить тебя?

— Любовь! — бросила она.

— Я люблю тебя.

— Все это только слова. Но как бы то ни было, я не люблю тебя. И никогда не полюблю снова.