Я тебя (не)отпущу

Он грустно улыбнулся – вина за собственную слабость теперь легла на её плечи. Надо бы себя ненавидеть, но сейчас, когда она была так близко, не получалось. Прислушавшись, Изаму просканировал дом – спит. Дыхание ровное, как и свет её чакры. Асами столько раз засыпала в его руках: так мало и одновременно так много. Изаму зажмурился и вдруг упруго поднялся, бесшумно ступая на пол.

У спальни остановился, прислонил полыхающий лоб к дверному косяку. Зачем? Что он творит? Просто посмотрит. Внутрь, почти не думая, на голом инстинкте, что вёл к ней, как самца ведёт запах самки. Перед кроватью застыл, глядя на свернувшуюся клубком фигуру под одеялом. Она лежала лицом к двери, просунув одну руку под подушку, а второй скомкав простыню. Дышала спокойно, еле слышно. Изаму медленно опустился на колени, сел на пятки и склонил голову набок. В спальне было темно, но в тысячу раз светлее, чем былотам. И он мог отчётливо видеть расслабленные, чуть приоткрытые губы, изогнутые брови, чуть подрагивающие веки. Изаму понял, что хочет её коснуться, когда рука замерла в миллиметре от виска. В подушечки пальцев – её тепло, её пульс. Сквозняк от приоткрытого окна пошевелил её волосы, забросил пару тонких прядок на протянутые пальцы. Осторожно позволив им упасть, Изаму отпрянул, но не поднялся. Положил ладони на колени и вновь посмотрел на неё. Во сне безмятежная, невинная девочка из прошлого… Нет. Он даже мотнул головой, прогоняя это воспоминание. Она женщина. Горячая, пылкая, страстная. Безрассудная, храбрая, сильная. Изаму прикрыл на миг глаза – диссонанс сбивал с толку. Если бы он мог просто понять, кто она для него, отделить одно от другого, стало бы проще.

За окном начало сереть, когда он вернулся на диван. Всю ночь в мыслях, воспоминаниях, обрывках. В попытках найти правильное решение, путь к ней, или окончательно от неё. Изаму не любил чувство беспомощности. Но сейчас именно его ощущал постоянно. Невозможность хоть как-то контролировать происходящее сводила с ума. Думал, что поступает правильно, но сомневался каждую секунду. Решение проблемы было не только в свадьбе. Свадьба – лишь отсрочка, немного времени, прежде чем все поймут что к чему. А потом будущее. Вместе.

Они не чужие люди, никогда не были чужими. Но и близкими настолько, как сейчас, тоже не были никогда. Изаму неохотно признавал, что растерян, пожалуй, впервые за всю жизнь растерян настолько, что просто не представляет, что делать дальше.

Устало потерев переносицу, он пошёл на кухню – выпить кофе. Заснуть всё равно не получится. Пока кофемашина гудела, уронил подбородок на грудь и крепко стиснул край стола. Трудности только начинались, и самой главной среди них было удержаться и не уложить в постель собственную жену.

Тьма обволакивает мягким покрывалом. Прямо в ухо — стук его сердца. Асами расслабленно лежит на его груди, перекинув одну ногу и обвив рукой.

Пальцы Изаму неспешно гуляют по её спине, то вычерчивая узор, то принимаясь невесомо постукивать. Ей тепло, спокойно и немного лениво. Странное чувство для их положения. Но думать об этом не хочется.

— Как же хочется искупаться, — вздыхает Асами.

— Когда мы выберемся, ты отправишься в самый лучший спа-салон. — Его голос тихо вибрирует внутри грудной клетки. — Будешь долго лежать в горячей воде, а потом — обязательно пойдёшь на массаж. — Его ладонь ложится на спину, поглаживает. — Теплое масло, приятная музыка, коктейли и фрукты.

— А вы? — Асами чуть приподнимается, кладёт подбородок на подставленную руку, но всё равно не может разглядеть даже очертания его лица.

— У меня дома есть душ, — в его голосе насмешка. Он замолкает ненадолго, потом продолжает: — А потом обязательно загляни в самый лучший ресторан. Закажи всё, что сможешь съесть, и что не сможешь — тоже закажи.

— А потом мы всё это съедим, — улыбаясь, говорит Асами.