Я тебя не помню (СИ)

– Неплохо, продолжай, – я сцепил руки в замок, костяшки побелели. – Это связано с моей женой?

– Да. Вас обвиняют в статье по похищению, а также в статье по принуждению женщины к вступлению в брак. В совокупности это позволяет назначить максимальный срок до 8 лет лишения свободы.

– Дела не так плохи? – переспрашиваю хрипло. – Может быть хуже?

– Во-первых, оба обвинения не будут иметь под собой силы, если ваша жена заявит об обратном. Вы сказали, что спрятали жену и ребенка, но это играет против вас, господин Данияр. К тому же, нам необходимо в срочном порядке сделать тест на отцовство, чтобы доказать, что ребенок ваш. Во-вторых, у Назара припасены и другие статьи, но он выжидает, что вы уступите ему, женитесь на выбранной им девушке и продолжите бизнес. Следующая статья, пущенная им в расход, более серьезная.

Я качаю головой: ее бы либо увез я, либо Назар. Я выбрал самый лучший вариант.

– Исключено. Ребенок и жена надежно спрятаны, я их в это пекло не потащу. По поводу следующей статьи он блефует, в противном случае Назар разорится на новостях.

– Возможно, но сейчас ваша супруга – ваше алиби. Чем быстрее она даст показания, тем меньше Назар Багров сможет влиять на дело. Я говорил с ним, Назар не скрывает: в его распоряжении есть еще более компрометирующие материалы, но он ожидает, что вы пойдете на его условия раньше, чем он обнародует их на суде.

– Что там за материалы?

– Мне неизвестно. Но вы, должно быть, знаете, чем Назар Багров может вам угрожать.

Я устало потираю лицо. Серость камеры усиливает ощущение безнадежности, но сдаваться я не намерен. Настя тоже давала обещание не сдаваться. Значит, дела в порядке.

– Вы должны рассказать мне все, что имеет на вас Назар Багров, – поясняет юрист. – Так я буду понимать, на какой яд нам нужно искать противоядие.

Адвокат говорит дело, я понимаю. Доверие к нему тоже есть почти как к Шаху. Только в некоторых вещах я не могу сознаться самому себе, не говоря уже о чужих.

– Мне известно, что произошло на свадьбе. С этим мы можем работать, даже если Назар подаст материалы к делу об убийстве вашего брата и добавит еще одну статью, как грозится. Понимаете ли, как только ваша жена даст показания по двум предъявленным статьям, покушение не будет иметь под собой силы. Зачем вам было убивать Александра Багрова в то время, как в машине помимо него находилась женщина с вашим ребенком? Это абсурд. Тест на отцовство сотрет это дело в порошок.

Я понимал.

Только Настю на судах видеть не хотел.

– Возможно, есть еще какие-либо компрометирующие вас материалы? – спустя время уточняет адвокат.

Есть.

Есть одно видео. Вспоминать о нем я не хотел. Тяжело вспоминать ее крики и собственную ярость. Все это смешано в одну единую грязь, о которой Настя не помнила.

Если велю их сюда привести – видео всплывет.

Девочке, которая ничего не помнит, жизнь покажется адом.

– То есть без моей жены ты свою работу выполнить не сможешь? – спрашиваю сквозь зубы.

Адвокат тушуется. Конечно, ему уплачено и с лихвой. Он больше моего хочет выиграть это дело.

– Я знаю вашу ситуацию, господин Данияр и, разумеется, нацелен на результат. Если вы вернете жену и ребенка из укрытия, мы обеспечим их защитой, после чего вскоре вы будете на свободе. Ваша жена – ваше алиби, на данном этапе она нам необходима. К тому же, где гарантии, что Назар не доберется до нее раньше? Ведь если такое случится, то помочь вам будет очень тяжело. Я буду ждать вашего решения, господин Данияр.

Я кивнул, а на следующий день озвучил свое решение. Только в ответ от адвоката я услышал, что в месте, где я прятал жену и дочь, их не обнаружили.

– Что вы сказали? – уточнил я сквозь зубы.

– Дом был пуст. Ни вашей жены, ни дочери мы в нем не обнаружили, господин Данияр.

Глава 25

Настя

До меня доносятся крики. Хриплые, молящие крики.

Кажется, мои.

Я зову на помощь много раз, но, судя по тишине вокруг, на помощь мне никто не приходит. И я по-прежнему кричу.

Глаза открываются с трудом, а крики пробиваются сквозь шум в ушах. Странно, но реальность не совпадает со звуками – ведь мой рот намертво закрыт, а визги и плач продолжаются. Откуда они?

Распахнув глаза, чувствую, как усиливается сердцебиение. И боль в руках чувствую. На запястьях. На голове. Везде чувствую, словно меня избивали, как минимум, двое суток.

Я замечаю собственные босые ноги. И ту же одежду, в которой помню себя в последний раз. Я лежу, привязанная к какой-то голой кушетке.

Глаза медленно находят причину раздражения. Это телевизор. Он такой яркий и громкий, что смотреть на него, конечно, невмоготу. Но постепенно глаза привыкают.

– Отпусти, отпусти!

Мой голос.

Но я молчу. Странно.

Вскоре понимаю: голос доносится из телевизора. В нем показывают меня и высокого мужчину. Он стоит спиной, и я не вижу его лица. Вижу только свое – испуганное такое…

Я стою перед мужчиной в кремовой сорочке и пытаюсь высвободиться из его оков. Жутко сильная рука крепко сжимает мое запястье, как и веревка сейчас. Такое чувство, что я смотрю кино в формате 3д.

– Ты шлюха, Настя.

Я замираю, тяжело дыша.