Я тебя не помню (СИ)

Голос до боли знаком. Пока не понимаю, кому он принадлежит. Но знаком, это точно.

– А вы – душевно больной человек! Я вас вижу второй раз в жизни, вы точно псих!

Я вскрикиваю в следующий момент.

Мужчина хватает меня за локоть, едва не ломая мне руку. Или ломая. Я так кричу от боли, что, наверное, мне действительно сломали руку.

– Помогите! Помогите!

Мой голос обрывается. Жесткая рука фиксирует шею, а второй рукой он хватает меня за волосы. Нарочито ласково.

– Ты притворяешься, блядь?! Ты притворяешься, сука?!

Я задыхаюсь.

Задыхаюсь не от видео. Не от боли и не от жутких слов незнакомца.

А потому что вдруг понимаю: я помню тот день.

Я закрываю глаза, а у меня это видео в голове прокручивается. Прямо внутри, перед глазами. И мужчина, стоящий спиной, теперь оказывается прямо передо мной.

Любимый Данияр.

Первый мужчина. Первая любовь. Первый сексуальный опыт и первая – боль.

Он сломал мне руку. Не в начале видео. Он сломал мне ее позже. Мне было ужасно больно, я вспомнила.

– Хорошо играешь, шлюха. Сначала со мной, потом с моим братом, – выплевывал он. – Решила уже, у кого член больше?

Я тогда не понимала ничего. Я же не помнила, кто этот человек для меня. Сейчас я проживала тот день по-новому, сейчас я все помнила.

Из телевизора все еще играет звук. Но мои глаза плотно закрыты.

Я пытаюсь вырваться из захвата разозленного Данияра, но это заведомо провальная идея. Он говорит мне много гадостей, а я думаю, что это все неоправданно. Что я этого не достойна.

Я изо всех сил звала на помощь, но тогда дом был пуст. Саша лежал на больничной койке, его кости только начинали срастаться после избиения Данияром

Данияр спрашивал, у кого член больше, а я не знала, у кого. Саша много месяцев заново ходить учился, так ему досталось на свадьбе от своего брата.

– Я сейчас вызову полицию! – кричу, испытывая дикий страх.

Боль была всюду: кожа головы горела огнем, плечо побаливало, на шее отметины. Казалось, что Багров порвет меня на части – такой он злой был.

– Ты больная, Насть? Или меня за идиота держишь? Или забыла уже все нахрен от влюбленности?

– Я вас не помню! Отпустите, я сказала! Вы больной!..

– Не помнишь? – отчего-то тихо уточняет Данияр.

Мне бы насторожиться, задергаться, спастись…

– Не помню, конечно! – заорала я в гневе.

– Давай я помогу вспомнить. Сразу вспомнишь, – усмехнулся он мне в губы.

И бросил на кровать.

Мне бы дернуться.

Но руки после долгого захвата отходили будто парализованные. Получив свободу, плечо прострелила адская боль. А уже когда смогла двинуться, то поняла, что платье на мне порвано.

Зверем порвано.

Я охаю – сильным рывком с меня срывают нижнее белье. Поясницу и позвоночник обжигает рвущаяся ткань. По обнаженному телу скользит холодок.

Я подскакиваю с кровати и пытаюсь сбежать.

Я открываю глаза, упираясь в телевизор. В этот момент на экране мелькает тяжелая рука, она опускается на мое лицо. Пощечина. Это Данияр. Мой Данияр, злясь на побег, ударяет меня. Когда мы летели в Петербург, в самолете мне приснился сон. Пощечина снилась. Мне снился тот день, теперь я это понимаю.

Не знаю, как жить с этими воспоминаниями. Мой рот закрыт, но отчего-то будто заново проживает тот день. Я падаю на пол, а Данияр, ставя меня на колени…

Берет меня в рот.

Картинка останавливается на самом грязном моменте. Пауза. В стороне раздаются шаги, и я вспоминаю, что связана и не знаю, где нахожусь. В комнате белые стены и лишь телевизор. В телевизоре я стою на коленях с членом Данияра во рту.

– Прекрасный кадр, не правда ли?

Я закрываю глаза, и слезы скатываются по виску. Назар Багров. Острая боль пронзает макушку – я вспоминаю удар. Первый был весной прошлого года. Сегодня я получила второй и снова – выжила.

– Мой внук слабо контролирует себя в ярости. Ты довела его тогда изрядно, выйдя замуж за другого.

Этого другого мне подсунул сам же Назар, когда понял, что я ничего не помню и мной можно воспользоваться. Я получила удар по голове. Он рассчитывал на быструю смерть, запихнул меня в машину и повез на кладбище. Я тогда без чувств была, я в тот день получила видео, где Данияр трахает другую. Помню, как собрала вещи и решила съехать от Данияра. Я знала, что мы поговорим. Обязательно поговорим. Но съехать надо было, иначе бы он не выпустил из дома, а я уже была заведомо уверена в его измене.

На кладбище люди Назара уже копали мне могилу, когда Вяземский подошел ко мне и понял, что я жива и, самое главное, не помню ничего. Я слышала, как он предложил Назару план с Сашей. Он сказал, что Данияр не прощает предательств, и если я раздвину ноги перед его братом, то это будет гениальнее смерти.

Удар тогда был сильный, под головой – не капли крови, а целая лужа. Они немного подлечили меня в Петербурге, а потом навсегда увезли в Москву. В больнице я была как новенькая и очень выгодная для Назара. Он поскорее выдал меня замуж за Сашу.

Нас пропустили через мясорубку. Нашу с Данияром любовь прокрутили. Выжали все. До последнего.

Я в телевизоре, стоящая на коленях и сосущая член Данияра, тому подтверждение.