Я тебя никогда не любила (СИ)

Как привыкнуть к тому, что ту, которую называл любимой, и еще помнишь родной и ласковой, таковой уже назвать не можешь, потому что она стала чужой. Такой чужой для меня не оказывалась и не оставалась после расставания ни одна женщина, из всех тех, с которыми я был близко знаком. Независимо от длительности знакомства. Независимо от причин, по которым расставался.

У всех женщин, которые спали со мной, соображения выгоды отсутствовали напрочь, и я сам всегда оставлял их. В отношениях с женщинами опыт у меня был односторонний. Сару мо ки кара отиру. Это по-японски - "Даже обезьяна падает с дерева". Только я не упал, а грохнулся с самой верхушки. Наверно, Ольга заслуживала большего чувства, чем моя страсть. Но больше, чем желание я показать ей не смог. Была ли она на самом деле моей женщиной? На этот, самый основной вопрос я так и не ответил.

Что я понял точно, так это то, что благодаря Ольге у меня появилось новое знание женщин, и это знание мне было не очень приятным. Я обнаружил у себя к этому полное отсутствие какого-нибудь иммунитета, и поэтому удар, который я получил по своему восторженному романтизму и по своему восхищению женщиной, был весьма чувствительным. Мне не удалось соединить свой романтизм с Ольгиной расчетливостью и практичностью. Эти ее качества не изменили мое отношение к прекрасной половине человечества, лишь слегка откорректировали. Мне предстояло теперь с этим жить.

"Все письма и смс по поводу долга недействительны", - это было мое последнее послание ей.

"Спасибо за понимание", - Ольга опять ответила как обычно красиво и как всегда непонятно.

Ну такая она. Такой и запомнится. Сквозь прозрачную оболочку благородной Леди в ней с озорством обезьяны вдруг выглядывала дешевая куртизанка, а, сообразив, что обнаружена, быстро пряталась за утонченными манерами и грациозно-изысканной мягкостью пумы. А может Создатель задумывал Женщину именно такой, какой и была Ольга - как образец, как идеал? И в своем желании сделать женщину совершенной он преуспел только в ней? Тогда неважно, где она была настоящей: ласковая и домашняя - одна, вспыльчивая и насмешливая злюка - другая. Две в одной и в одном стакане, редкостный розлив. Именно такая она зацепила меня, именно такая и оттолкнула. Я хочу думать, что такой Ольга была только со мной.

Если так, то пусть её Косте достанется только первая, и он никогда не узнает вторую. Может ему повезет больше, и он проживет с ней долгую и счастливую жизнь? Проживет за меня, и ему, а не мне достанется и регулярный секс и вкусный ужин. "Странно. Как проживет с ней он, я подумал. Проявил мужскую солидарность. А почему не подумал, - будет ли счастлива она?".

Не подумал, слишком много в этих красивых словах "будь счастлив и будь счастлива" пожеланий исчезнуть навсегда и любым способом. Я еще помню эти пожелания по отношению к себе. Но тогда на этом всё. Нет, вот еще: а что останется у нее, в ее памяти? Женщине иногда даже больше, чем счастье, а если не случилось, то тем более, требуется, хочется или необходимо знать, что хоть одну мужскую особь да зацепила в своей жизни. Хоть одному, но оставила рубец в сердце. Как доказательство личной женской уникальности.

Но, кажется, я полез не туда. И поэтому стоп. Пусть с этим женщины разбираются сами. Пусть сами решают, что важнее им и интереснее в жизни. У них это получится лучше.

...Аромат свежесваренного кофе заставил меня открыть глаза. Я прищурился, вздрогнув от яркого солнечного света. Мир не рухнул. Не было никаких признаков того, что человечество отказалось от воспроизводства в знак солидарности со мной. Как и три часа назад, оно наполняло собой кафе, меняя суетливый уличный ритм на неспешный и уютный, отыскивая свободные места. Девочки-официантки привычно скользили между столиками, спеша поскорее удовлетворить аппетиты посетителей. У входа молодые влюбленные, улыбаясь, молча смотрели друг на друга, погрузившись в свой собственный мир, как будто дальше их собственных тел уже была только бескрайняя космическая пустота и вечность. Только что они создали собственную Вселенную - на час, на два, а может и на всю жизнь, и теперь были полностью поглощены ею.

-Здесь свободно?