Я тебя отвоюю

Продолжая следить за тем, как Стас возится с парапланом, Даша подошла к покрывалу, на котором сидели Артём с Лилей, позволяя себе милые нежности — съесть одну на двоих виноградину, потереться носами, дунуть друг другу в губы, рассмеяться…

Если брат хоть когда-то сможет посмотреть на их со Стасом пару так, как Даша сейчас смотрела на него с женой — переполняясь счастьем — ей казалось, это будет лучшим подарком.

— Эй, Волошин! Ты охамел совсем! Я тебя жду, значит, а ты! — но идиллия длилась недолго. Артём заметил, что друг подошел к своему рюкзаку, начал готовить параплан, подорвался, понесся к нему.

Даша с Лилей провожали его синхронными покачиваниями голов и улыбками…

— Это такой детский сад, Дашуль… Скажи? — Лиля оторвалась от разглядывания спины удаляющегося мужа, положила руку на Дашино колено (она к тому моменту успела сесть рядом, сложив ноги по-турецки).

— Мне он очень нравится, Лиль. Этот детский сад. Мне кажется… Он им необходим. И они очень соскучились — и по полетам, и друг по другу… Закопались оба в своих взрослых жизнях, а в душах-то…

— Дети. Ты права… — Лиля поймала Дашину улыбку, потом же они уже вдвоем смотрели, как Артём подлетает к Стасу, запрыгивает на спину наклонившегося друга… За шею хватает, как-бы перекрывая кислород, а Стас начинает крутиться, пытаясь сбросить заразу. Ржут, ругаются, топчутся по несчастному куполу, пока, наконец-то, не падают вдвоем, зацепившись за стропы. И снова ржут, ругаются…

— Стас зовет полетать, а я боюсь… — Даша сказала тихо, продолжая наблюдать за дружеской перепалкой. Теперь они уже стояли — сначала отряхивали друг друга, а потом вдвоем отряхивая уже купол.

— Почему боишься?

— Не знаю, просто как-то… Страшно…

— Высоты боишься?

— Нет. Скорей… Что перебью первое впечатление. Тогда это было так… У меня сердце в пятках поселилось, но было так неповторимо… Так свободно. Так… Счастливо…

— Ты думаешь, это потому, что ты впервые летала? Я бы скорее ставила на то, что с ним…

Лиля толкнула Дашу плечом, подождала секунду… И получила самую искреннюю из возможных реакцию. Даша закрыла лицо руками, но уши… Уши стали краснее свеклы.

— Боже, неужели все так очевидно? — Даша далеко не сразу снова рискнула открыть предательски влюбленное лицо. А когда открыла — тут же захотелось снова нырнуть в ладони. Потому что Лиля разглядывала ее открыто счастливо. И открыто же заинтересованно.

— Ужасно очевидно, Дашка. Настолько, что Тёма все никак места себе не найдет. Не может разобраться — рад за вас или ревнует… Мне его жалко так… Но он справится. А вы… Только не потеряйте это. Я прямо все пальцы за вас скрещу, только не потеряйте…

Даша вскинула взгляд в небо, усиленно заморгала, потому что слезы выступили моментально.

— Я никогда его не разлюблю. Даже когда мы будем старыми и немощными. Когда он вообще перестанет со мной разговаривать, потому что за пятьдесят лет я ему надоем до невозможности. Пока буду жить — буду любить.

Говорила вроде бы Лиле, а получалось, что облакам, которые гнал тот самый изменчивый ветер, специализируются на котором парапланеристы.

И пусть в чем-то он изменчив, но Даша знала одно чувство в этом мире, на которое не повлияет ни один ветер. Даже если сегодняшняя сказка вдруг оборвется… Ее любовь будет жить столько, сколько будет биться сердце.

— Дашка… Как же ему повезло с тобой… — меньше всего Даша хотела довести невестку до слез. Но сначала по голосу поняла, а потом и взгляд опустила — Лиля смотрела на нее, смахивая слезы.

— Да ну чего ты, Лиль! — Даша потянулась за салфетками, всучила невестке, улыбнулась, приободряюще…

— Не обращай внимания, Даш. Я сейчас чуть более плаксивая, чем обычно… — вроде бы рассмеяться попыталась, а потом пришлось очередную слезинку утирать. Даша же… Застыла, глядя на Лилю по-новому. Потому что…

— Вы что? Вы… — и вопрос-то толком задать не смогла, а Лиля уже закивала, продолжая улыбаться, позволяя глазам блестеть и от счастья, и от слез.

— Лиля… — Даше хотелось бы сходу выдать что-то вразумительное, но получилось лишь выдохнула имя…

— Только я Артёму еще не говорила. Сама утром узнала. Хочу как-то по особенному сообщить. Так что это секрет пока…

— Лиля… — и даже та пара секунд, которую Лиля подарила Даше, не помогла справиться с шоком.

— Поэтому я сегодня точно летать не буду, а ты… Давай, Дашка. А я посмотрю… Сделай мне приятно…

Понимая, что ничего более содержательного из нее сейчас не выйдет, Даша просто потянулась к невестке, заключая в объятья.

— Я поздравляю вас, Лиль! От души поздравляю! И я на все согласна! Нянчить, помогать, водить на кружки, к университету готовить! На все! — перечень готовностей у Даши был феноменальным. Настолько, что Лиля снова не сдержала смех.

— Пока ничего не нужно, Дашуль. Просто будь счастливой. Мы с малышом очень этому радуемся.

— Ну что, трусихи, летать будем? — они пропустили момент, когда к покрывалу подошли Артём со Стасом. Встали одинаково — сложив руки на груди, брови так же — одинаково — вздернули. Только вопрос озвучили не в унисон — это бремя взял на себя Артём.

— Я пас, Тём. А вот Дашка…