Я тебя поймаю

Делаю шаг назад, собираясь выйти и заняться делами, когда свернувшаяся в кокон Тайка поворачивается на спину. Вытаскивает руку в белой мужской рубашке и, распахнув глаза, смотрит на меня негодующе.

— Ну, какого… Гаранин? — спрашивает, садясь на диване.

— Не знал, что ты спишь, — бубню, входя в комнату.

«Уходи! — кричит внутренний голос. — Сейчас же уходи, Сева!»

Но фиг какая сила может оторвать меня от Таисии. Если я засыпаю, думая о ней, и, проснувшись, каждое утро желаю хорошего дня. Если в постели с другой всегда представляю рядом только ее. Хочу забыть, сменяя партнерш одну за другой, а не получается…

Кто-нибудь пробовал вылечиться от огнестрела в сердце? Когда почти в упор и наповал. Как жить, когда рана кровоточит? Нет, сейчас уже легче. Я могу дышать и даже отвлекаться на работу. Те же бабы, как легкая анестезия, помогают забыться. Но утром снова настигает неугасающая боль. Сука-любовь! Да ни к одной женщине я не испытывал ничего подобного. Даже к жене! Полина, мать вашу… отдельная статья на суде Всевышнего. Моя вечная кара и мое же искупление грехов. Каким нужно быть ушлепком, чтобы увести жену у родного брата? Хотя… не застань он нас на горячем и не сорвись из Москвы, фиг бы встретил Лану. А я бы тогда не познакомился с Таечкой. Все взаимосвязано, едрена кочерыжка!

— Ты чего тут застыл, как статуя? — фыркает Таисия, делая ударение на втором слоге и убирая назад прядь рыжих волос. — Ищите злоумышленников, Всеволод Юрьевич! А я никуда не сбегу, даю слово.

— Ищем, Таечка, — киваю я и, заслышав вопли сирены, подхожу к окну. Наблюдаю, как к входу подъезжает машина, и из нее лениво выходят двое мужчин.

«Нужно придать им ускорение, — думаю, стремительно выходя из комнаты отдыха. Краем глаза замечаю белую мужскую рубашку на Тайке.

Вероятно, Бриони или Армани… Видать, у Пахомова тут в шкафу болталась на всякий случай. Ловлю себя на мысли, что отдал бы многое, только бы Тайка просыпалась в моей рубашке и в моей постели.

— Оденься, — бросаю, чуть повернувшись. — Менты приехали…

— Папе это не понравится, — замечает она нехотя. Пялится на меня во все глаза и фыркает, когда я ловлю ее взгляд.

— Ты — идиот, Гаранин…

— Твой папа сейчас по Антарктидам шарится, а мне главное — понять, что вокруг тебя творится, дорогая! И если твоего Андюшу и его банду закроют хотя бы на семьдесят два часа, мне достаточно.

— Ну что ты мелешь? — вскидывается Таисия. Подтягивает ноги к груди и, обхватив их, замечает тоскливо. — Вот откуда ты взялся на мою голову, а? Какая нелегкая носит тебя за мной по пятам?

Я люблю тебя! Жить без тебя не могу, маленькая стерва! Все нервы мне вытрепала. Из спокойного и хладнокровного чувака превратила меня в гадского невротика!

Молчу, сцепив зубы. Никаких признаний. Только в сказках принцессы и солдаты живут счастливо. А в реальной жизни им лучше держаться подальше друг от друга.

— Ты все проспала, — хмыкаю упрямо. — Одевайся, малыш, и добрый дядя Сева объяснит тебе очевидные вещи.

— Придурок! — кричит она, кидая в меня подушку. — Ненавижу тебя!

«Я тоже тебя люблю, — усмехаюсь горестно. — Но я не для тебя, Таечка! Интересно, — думаю, сумрачно глядя на Алису, входящую в кабинет. Оценивающе гляжу на папки у нее в руках и горестно размышляю, сколько мне над ними корпеть. Александра, конечно, грамотный специалист. Но такая ошибка в расчетах свидетельствует о неправильно поставленном учете. Нет, не хочу я тут все менять. Но зацепиться я могу только за просьбу Пахомова. Только благодаря ей удастся оставаться рядом с Таечкой. А значит, придется долго и тщательно разбираться с документами.

«Девочка моя», — вздыхаю мысленно, когда она выходит из комнаты отдыха. Рабочие штаны и куртка. Раньше такие называли спецовкой. Темно-серая одежда оттеняет огненную шевелюру. Любая другая бы потерялась в этих заскорузлых шмотках. А Тайке все нипочем. Ее утонченной красоте ничего не может повредить.

— Ну что за прикид, детка? — усмехаюсь, оглядывая ее с головы до ног. Нет… не так… Пожираю глазами.

— Рабочая униформа, — пожимает плечами Таисия. — Ты сорвал меня с рабочего места, Гаранин. Уже забыл? Дедуля Альц посетил?

— Кто?

— Альцгеймер, Всеволод Юрьевич. В вашем преклонном возрасте всякое может случиться. У меня бабушка, ваша ровесница, тоже иногда жалуется на провалы в памяти…

— Поговори у меня, — рыкаю, прижав стервочку негодующим взглядом. — Скажи, что тебе необходимо для работы. Я распоряжусь.

— Я и сама могу, — фыркает она, одним словом давая понять, кто тут истинный хозяин. Или хозяйка! — Но мне проще сходить…

— Пойдем вместе, — решаю я, поднимаясь из-за стола. — Мне не мешает прогуляться.

— Я теперь под конвоем, — бурчит она. — Сева, тут пять минут пешком. Кругом охрана. Не ерунди. Что может случиться?

— Пока полиция не примет всех участников ночной тусовки, я от тебя ни на шаг не отойду.

— Вот ты любишь, Сева, шпионские страсти! — восклицает она и порывисто спешит к дверям, чуть не сбивая с ног Алису, снова вошедшую с папками.

— На стол положи и запри кабинет, — велю я, догоняя Тайку.