Я тебя поймаю

Снова слышу, как открывается дверь на террасу, и, приподняв глаза, вижу перепуганную Лильку. Через силу отрываюсь от Тайкиных губ и напряженно спрашиваю ополоумевшую от страха девчонку.

— Что случилось, Лиль? Кто тебя напугал?

Кто, мать вашу! Минуту назад девица, цокая каблуками, унеслась вдаль, изображая из себя бизнес-леди. А вернулась растерянной размазней. Двух слов связать не может.

— Что за ху… фигня, Лиль? — подхожу ближе, таща за руку Тайку.

— Там… в холле… — заикается она и выплескивает на одном дыхании. — Там какие-то люди взяли заложников. Гостей отеля, персонал и даже дознавателей. Я сунулась было, и прибежала к вам.

— Ты ничего не путаешь? — спрашиваю, нависая. Чувствую, как за кисть руки меня дергает Тайка.

Слышу невдалеке четкие команды, сродни военным, и быстрые шаги. Мать вашу!

Хватаю Лильку за руку и волоку девчонок вдоль террасы. Только бы не облажаться и не загнать самих себя в тупик. Сзади раздается топот ног. Гонятся за нами, что ли?

Пропускаю девчонок вперед и, добежав до широкой стеклянной двери, на которой мигает красным электронный замок, достаю электронный пропуск.

— Давай, родненький, быстрее, — умоляю тупой кусок пластика. Огоньки вспыхивают зеленым. Дергаю дверь на себя и вместе с двумя подопечными вваливаюсь в ВИП-зону отеля.

Нажимаю пропуском на кнопку вызова. Иначе эта мудреная зараза никуда не поедет. Поворачиваю голову на шум. Два амбала дергают дверь. Но все безрезультатно.

Пропускаю девчонок в открывшиеся двери лифта и, показав нашим преследователям средний палец, захожу следом.

— Что тут у вас происходит? — спрашиваю строго.

Девчонки тушуются, как нашкодившие школьницы.

— Сейчас закроетесь в моем номере. Никому не открывать. Даже если кто-то придет от меня. Понятно?

Лилька кивает, а Таечка молчит.

— Тая, — рыкаю раздраженно.

— Да-да, — кивает она.

— Позвоните в город. Лиля, ты — отцу, Тая — Гене Лурдину. Пусть свяжутся с ментами. Но самим никуда не выходить.

— А ты? — робко спрашивает Тайка. — Сева, побудь с нами, пока возьмут этих идиотов.

— Я только осмотрюсь и вернусь, — вру, не поморщившись. — Там могут быть старики или беременные женщины. Маленькие дети. Сердце может у кого-то прихватить…

— Но ты же не доктор, — блеет Тайка.

— Не доктор, — морщусь я и бросаю, ощерившись. — Санитар леса.

Завожу красавиц в пентхаус и благодарю бога, что не успел съехать отсюда.

— Телек на стене, печенье и сок в холодильнике. А я пошел…

Достаю из сейфа пистолет. Старый добрый Макаров хорошо помещается в ладони и никогда не подведет. Из дорожной сумки выуживаю заплечную кобуру. И навесив все это хозяйство на себя, надеваю сверху легкую куртку из тонкой кожи.

— Сева, — пищит Тайка. Но я взмахом руки останавливаю ее.

— Жди меня, и я вернусь, — усмехаюсь криво и добавляю сердито. — Звоните в город, красотки. И закройтесь изнутри.

Выскакиваю в коридор и уже около лифтов понимаю, что успел вовремя спрятать девчонок. Лифты отключены.

— Хорошо работаете, ребята, — скалюсь, сжав зубы. Знаю, что разъехавшиеся в сторону губехи никого не красят. Меня тем более. Бегу вниз по лестнице, прислушиваясь. Снизу кто-то поднимается навстречу.

Прячусь на этаже за выступ стены. Жду, когда человек пройдет вперед, чтобы понять, с кем имею дело.

— Внимание-внимание! — Раздается взволнованный Тайкин голос. — Дорогие гости! Говорит совладелица отеля, Таисия Пахомова! Мы столкнулись с непредвиденными проблемами. Оставайтесь в своих номерах, пожалуйста! Никуда не выходите. Это опасно для жизни! Полиция и сотрудники спецподразделения «Секира» уже спешат нам на помощь.

«Маленькая умничка, — думаю я. — Хорошо придумала, девочка!»

— Иди сюда, сука! — кричит какое-то чмо на лестнице. — Выйди, тварь, поговорим! Все из-за тебя! Скажи людям, что они погибнут из-за твоих выходок!

Пинаю ногой стоящую рядом вазу, и она гулко падает на ковровую дорожку. Грохот монументального керамического изделия привлекает голосящего на лестнице урода. Он вбегает на этаж и, даже не оглянувшись по сторонам, кидается на звук. Мне хватает одного удара, чтобы сбить противника с ног.

— А ну, говори, — сжимаю одной рукой горло. — Какие претензии к девочке?

— Это ты… — хрипит подо мной огромный детина. — Жаль, я тебя вчера не догнал.

— Догонялка не выросла, — хмыкаю, снова сдавливая шею. — Говори, или грохну.

— Сядешь…

— Как сяду, так и выйду, — усмехаюсь зло.

— Откуда ты только взялся, урод…

Хороший удар по печени я всегда предпочитаю другим аргументам. И тут он ставит точку в глупом разговоре.

— Подумай пока, — киваю амбалу. И наскоро обыскав его, достаю из кармана наручники. — Развлекайся, ушлепок, — хмыкаю, пристегивая его к батарее.

— Пусть отдаст то, что просят, — орет он. — Шеф тогда отпустит заложников. Если он кого грохнет, она виновата будет.

— А кто у тебя шеф? — интересуюсь небрежно.

— Пастух, кто ж еще, — бубнит недоумок.

— Какой он пастух, баклан. Так… подпасок! И что, по-твоему, ему Тая должна отдать? Талоны на усиленное питание?

— Какие-то драгоценности… Я не знаю… Ей звонили. Она уперлась.