Я тебя прощаю. Чужая любовь

– Кто бы сомневался… Поэтому ты всячески подталкивала ко мне старшего Лесмана? Потому что веришь ему?

– Конечно, верю. А вот ты, как я посмотрю, нет.

Едва заметно, но всё же я покрутила отрицательно головой.

– Пф-ф-ф. И зря. – Миа достала из-под подушки резинку для волос и шустро собрала длинные пряди. – Ему ты можешь верить больше, чем себе. Он, – она выделила тоном, – никогда тебя не предаст. Не обидит. Быстрей умрет, чем причинит боль.

– Да?! – если бы не спящий сын в соседней комнате, я бы точно уже кричала. – Тогда пусть умирает. Он делал мне больно много раз.

– Адам держался в стороне. – Миа смотрела на меня с не меньшим упрямством, чем я на нее. – И не более. Когда он по-настоящему обидел? Отказался от приглашения на ужин? Не стал болтать с тобой? Не сел рядом за столом? Ты считаешь это поводом для обиды?

Подруга была права, но мне было нечего ей ответить.

– Я считаю поводом для обид притворяться моим супругом и пользоваться ситуацией, – выпалила я, попеременно краснея и бледнея.

– О-о-о, – Миа замялась, улыбнулась неловко. – Он и это тебе сказал.

– Сказал! – произнесла я уличительно.

Что же вы еще скрываете от меня? Не волки, а хитрые лисы.

– Но, скажу в защиту Адама, он заботился о тебе, но никогда не говорил об этом.

– Да неужели? – ответила я язвительно.

– Ужели! – в тон фыркнула волчица. – Ты всегда была под чьим-то присмотром, – привела первый аргумент.

– Вряд ли я могу поблагодарить за слежку.

– Хорошо, – прошипела Миа. – Это Адам, а не Эрил договорился с врачом, чтобы тот вел твою беременность. Помнишь Константина? Он тебе еще казался странным.

Помню, еще бы не помнить. Пугающий мужчина. Пугающий еще больше, чем оборотни. И его методы ведения беременности и осмотра можно с легкостью назвать инновационными. У меня не было ни одного УЗИ. Константин приходил, разговаривал со мной, брал кровь и выписывал порцию витамин. Все. Прогрессивная медицина.

– Так вот, Константин – вампир. Высший вампир, это я говорю для того, чтобы понять, как нелегко его уговорить на что-то. Эти товарищи целиком и полностью состоят из противоречий. Любящие и заботливые к своим и совершенно безразличные к другим.

– О-о-о, – протянула я ошарашено. – Это многое объясняет.

– Угу, – подруга кивала. – Очень многое.

То, что я сейчас услышала, похоже на Адама. Он точно не хвастун. Это я должна признать.

– Но это не отменяет его подлости, – фыркаю я.

– Согласна, – Миа удивляет меня свои ответом. – Но…

– Какое тут может быть «но»? – возразила я. – Это…

А что «это»? Изнасилование? Вот точно нет.

– Это тяга истинной пары, – сказала волчица. – И Адам бы, – она долго подбирала нужное слово, – не обидел тебя, если бы не ведьма.

– А причем здесь ведьма? – Я даже подалась вперед.

Я всегда считала, что Марию называют ведьмой номинально. Подумаешь, собирает женщина в лесу травы, одевается в темное и разговаривает со своей черепахой.

– Адам обратился к ней за помощью, когда понял, что больше не в состоянии контролировать себя. Его зверь тянулся к тебе, – пояснила волчица. – Поверь, это очень больно – сопротивляться своей второй ипостаси. И он нашел и попросил ведьму сделать для него отвар.

– И?

– И та ошиблась в пропорциях.

– Удобно все свалить на «ведьму». – Я изобразила пальцами кавычки.

– Ох, Лера. Внешность обманчива. Мария намного старше, чем ты можешь предположить. Именно она согласилась помочь матери братьев. Это она смогла обмануть богов и сохранить второму близнецу жизнь, – Миа шептала. – Вряд ли кто-то может позавидовать его судьбе. Ты просто не понимаешь, на какие еще жертвы пошел Адам.

– На какие? – Я не могла найти себе места и ерзала по постели.

– Он каждый день пил отвар, что усыплял его зверя. А это как лишиться части себя, я не до конца представляю, что ощущаешь в этот момент. Могу только догадываться. – Она передернула плечами. – Адаму повезло, что он не лишился возможности оборота полностью. А ведь мог, – волчица продолжала шептать, от чего по моей коже пробежал холодок. – Вспомни, каким он был до… ухода Эрила. И каким он вновь стал сейчас. Сильным. Живым. Прежним, Лер. Он все это делал ради тебя.

– Но это глупо…

– Не глупее, чем лишать родного брата смысла жизни – истинной пары. И куда подлей, – серьезно произнесла она.

Я думала, что после разговора с подругой мне станет легче. Да куда уж там… Миа заставляла смотреть на поступки Адама совершенно под другим углом. Рассказывала то, что окончательно подрывало во мне веру в Эрила, в мужчину, в которого я влюбилась без памяти. Но любовь истиралась с каждым холодным взглядом и словом супруга, с каждым опозданием к ужину и моим одиноким вечером, пока совсем не сошла на нет.

– Давай, показывай руку.

От звука чужого голоса я вздрогнула.

– Зачем? – спросила, не до конца понимая, что Миа хочет.

– Лер, дай я посмотрю руку. Ты ее так бережно прижимаешь к себе.

– Смотри. – Я отняла от кисти компресс.

Миа аккуратно взяла ладонь в свою и ощупывала пальцы.

– Так что случилось? – Направила свет настольной лампы на нас.

– Ничего. Ай, больно.