Я тебя рисую

Я фыркнула, но удержалась от желания как следует треснуть оболтуса по глупой башке. На глазах у послов и всего двора делать этого, конечно же, не стоило. Напротив, я склонила голову, присела в изящном реверансе и пошла в круг, прикасаясь к ладони Люка лишь кончиками пальцев. Музыка была обычной, сочиненной придворным менестрелем, а вот слова… Братец лукаво улыбнулся, когда певчий запел. Песня, сочиненная Люком, наполняла душу тихим светом. Разливалась в пространстве квинтэссенцией любви и покоя, будила воображение и пробуждала фантазии. Она обволакивала присутствующих мягким покрывалом нежности и будоражила кровь, словно хмель. От этих слов хотелось жить и верить, что все в жизни сбудется. Даже самая смелая мечта обязательно станет реальностью.

Люк улыбался, кружась со мной на паркете тронного зала, придворные награждали нас восторженными аплодисментами, а морские послы смеялись от разлитого в воздухе счастья.

Музыка закончилась, и я, повернув голову, скользнула взглядом по толпе. Поймала одобрительный взгляд отца. И удивилась, увидев спину верховного посла. Он весьма невежливо покинул тронный зал, не дождавшись окончания танца.

Король проследил направление моего взгляда и чуть нахмурился. Но лишь на миг. Почти сразу его лицо разгладилось, а в глазах снова разлилась привычная теплота.

Утром делегация морских фойров уедет к границам портала и вернется в свою страну. Так что эта ночь обещала быть жаркой.

* * *

Мне не хотелось вставать на заре, чтобы проводить фойров, но отец настоял. Само собой, ослушаться я не посмела. И теперь стояла на площадке перед ступенями, уже предвкушая момент, когда гости наконец покинут дворец. Король был доволен, и я поняла, что удалось достичь столь желанных договоренностей.

Люк отчаянно пытался скрыть зевоту, и я незаметно фыркнула. Уходя вечером в свои покои, я видела братца в одном из коридоров с молоденькой Мадлен, одной из юных виа нашего королевского двора. И, судя по довольному блеску карих глаз, их общение было удачным.

Я покачала головой, решая задачу, стоит ли пожаловаться отцу. Конечно, я понимаю, Люк – молодой, привлекательный мужчина, но помимо этого он еще и наследник престола. А ведет себя, как глупый ребенок, дорвавшийся до сладкого, пробуя все подряд и запихивая в рот куски, до которых только может дотянуться. Такими темпами скоро образуется целый легион девиц, которых братец успел испортить! Хорошо хоть, наша кровь не дает зачать ребенка без должного ритуала, а то король уже несколько лет назад стал бы дедушкой.

С другой стороны, из-за таких сложностей с деторождением от рода истинных созидающих остались лишь мы трое…

Я тихонько вздохнула. Капли эликсира пробивались и в других представителях рода, но такой полноводной рекой был разлит лишь в наследниках. А это значит, что, как бы я ни упрямилась, однажды мне придется выйти замуж. Эликсир нужно передать, и желательно, чтобы мое потомство было многочисленным.

Я чуть скривилась, осознавая перспективы.

Между тем церемония прощания уже подходила к концу. Благо она была не столь официальна и затянута, как приветствие. Так что уже через каких-то полчаса гости покинут наши владения. Предвкушая момент, когда смогу вздохнуть свободно, я улыбалась морским совершенно искренне. И удивилась, когда верховный посол попросил позволения сделать мне подарок. На его ладони лежала ракушка, почти обычная, если не считать тонкого рисунка, изображающего морскую волну.

– Мой подарок, конечно, не идет ни в какое сравнение с бесценным даром Вашего Высочества, – сказал старик, чуть прикрыв от яркого света свои глаза, полностью лишенные ресниц. – Но смею надеяться, что и он будет вам полезен…

– Благодарю вас, фьер Анххарамоитет, – я уже произносила его имя, даже не переживая. И улыбнулась, пытаясь смягчить уже надоевший официоз: – Мне очень приятно, правда.

Придворный маг с поклоном взял ракушку, подержал в ладонях, прислушиваясь. И лишь убедившись, что подарок не причинит вреда, передал в мои руки. Я поднесла подарок ближе к глазам. Простая и изящная вещица была по-своему прелестна. Сверху в дырочку продет простой шнурок – значит, ракушка носится как медальон.

Я надела его на шею, все еще улыбаясь.

– Благодарю, – с улыбкой повторила я.

– Ваше Высочество, я хотел бы попросить вас, – как-то торопливо сказал посол, когда маг отошел. Отец и Люк разговаривали с остальными, прощаясь и заверяя в вечной дружбе между нашими родами.

– Я слушаю вас.

– Антарея… Позвольте старику так вас называть… Я прошу, чтобы вы пообещали мне кое-что.

– Что именно? – несколько удивилась я, ожидая снова услышать приглашение в Марену.

– Обещайте, что вы не снимете это украшение со своей шеи до полной луны.

Я чуть удивленно молчала. И посол подался ко мне, заглядывая в глаза. В глубине блеклых радужек сегодня был штиль, словно море в глубине посла уже смирилось со всем, что уготовила судьба. И более не волнуется.