Я тебя забуду

— Не справляются? Скучные настолько, что приходится самому ублажать себя в душе? — Пячусь к двери, но подбородок держу высоко. Так, чтобы у гада и мысли не возникло, что боюсь. Хрен ему, а не моя слабость!

— Язва! — Остановившись на середине пути, Марк вскидывает голову вверх и делает глубокий вдох. — Какая же ты язва!

Он в несколько шагов сокращает расстояние до двери. И своим телом, как тараном, вносит меня в дом.

— Вы, я смотрю, тоже не ангел.

Нужно драться! Выместить наконец всю ярость и обиду. Порадовать ладони пощечиной, а колено — ударом по самому ценному. Заслужил ведь! Но вместо этого я впечатываюсь в торс Шаталова. Изо всех сил обхватываю его талию. И жадно вдыхаю терпкий, с примесью сигарет, кедра и чего-то еще аромат. Чистый наркотик.

— У тебя инстинкт самосохранения с детства атрофирован? Или это мне так повезло?

Мужские пальцы быстро собирают мои волосы в хвост и тянут его вниз, заставляя выгнуться. Больно и сладко.

— Трудно, да? — Облизываю пересохшие губы.

— Дико! — рычит Шаталов, не сводя взгляда с приоткрытого рта.

— Другие не удовлетворяют? — выпаливаю первую пришедшую на ум догадку. А бедрами еще сильнее вжимаюсь в его пах. Рельефный, горячий, с таким большим и твердым членом, что пальцы на ногах поджимаются.

— Девочка, ты без мозгов! В курсе?

Ладони Марка стекают со спины на попу. Он сжимает ее своими загребущими лапами. Сразу всю, будто мой зад выточен под его руки. Откалиброван под этого мужчину до последнего миллиметра. Дергающийся кадык лучше любых признаний выдает мысли и желания.

— Если скажу, что уже не девственница, ты это как-нибудь переживешь?

Я замираю, ожидая реакции. Даже дыхание перехватывает. Чувствую себя сапером, который пытается обезвредить свою первую в жизни бомбу. И мгновенье спустя чуть не подпрыгиваю от черного взрыва в глазах напротив.

— Я тебе не мальчик и не добрый сокурсник из общаги. Переживай лучше за себя!

Ума не приложу, откуда Шаталов все знает, но от этого предупреждения по телу разбегаются мурашки и кожа под железными пальцами начинает гореть огнем.

— А ты только угрожать будешь? — Словно заношу ногу над пропастью. Страшно. От собственной смелости голова идет кругом.

Когда я успела стать такой безбашенной? Почему именно с ним?

— Как твоя менструация? — Голос Марка становится спокойным. Пальцы скользят к шву на моих тонких домашних брюках.

— Последний день, — хриплю, уже почти ничего не соображая.

— Я что-нибудь придумаю, — звучит сухо, будто приговор.

Но возмутиться не успеваю. Шаталов подкидывает меня выше и, заставив обвить ногами его талию, несет в сторону коридора.

Глава 15. Присвоенный

Когда двое без тормозов, кто-нибудь обязательно расшибется.

Стены дома проносятся мимо меня. Коридор, гостиная, лестница… Ничего не замечаю. Ни о чем не думаю.

Все, что могу — чувствовать, и от чувств крыша с треском летит в пропасть, а тело превращается в один сплошной приемник эротических сигналов.

Все это и близко не напоминает мои опыты с Витей. Меркнут даже непристойные сны, в которых я наблюдала за сексом Шаталова и другой женщины. От него, живого и реального, я плавлюсь в считаные секунды, а когда Марк вносит меня в душевую кабину и ставит лицом к стене — готова хныкать от нетерпения и умолять, чтобы поскорее начал.

— Постарайся не орать слишком громко. — Он одним резким движением стаскивает мои брюки вместе с бельем и, заставив переступить через одежду, выбрасывает ее вглубь тренажерного зала. — Не хочу отвлекаться на поиски кляпа.

Следом за брюками приходит черед топа и бюстгальтера. Их Марк сдирает так же быстро и ловко. Будто годами тренировался раздевать женщин на время.

— Значит, у тебя и кляп есть? — Меня трясет, но губы расплываются в счастливой улыбке.

Ничего не могу с собой поделать. Какой-то психический диагноз. Редкая разновидность помешательства.

— Да, пожалуй, со рта и начнем! — Шаталов снова разворачивает меня к себе и уверенно давит на плечи, вынуждая опуститься на колени.

— Хочешь, чтобы я взяла у тебя в рот? — Смотрю на него, все еще одетого, и сама себе не верю.

Не бывает такого! Не в моей скучной жизни!

— Кажется, это единственный способ заставить тебя заткнуться.

Марк вытаскивает из петель ремень… полностью, словно тот еще может ему пригодиться. Расстегивает ширинку. И с глухим стоном спускает вниз резинку боксеров.

Все это время я, как завороженная, наблюдаю за его пальцами, боясь глянуть ниже. Не девственница, а смущаюсь сильнее, чем в первый раз.

Сердце заходится в груди, как перепуганная птица. Отчаянно бьется о ребра. Но стоит Шаталову обхватить рукой мой подбородок, мазнуть большим пальцем по губам, тут же забываю обо всех страхах.

— Делала уже это? — Раздвигая пальцами губы, Марк внимательно смотрит мне в глаза. Словно считывает по радужке все, что умею и на что способа.

— Пробовала… пару раз. — Даже сейчас не могу солгать. Хочется выглядеть опытной, хоть немного похожей на привычных ему женщин, только правда сама рвется наружу.

— Пару… — Правый уголок мужских губ на миг тянется вверх.