Я тебя заколдую (СИ)

Кузнец Савелий бросился к дочери, и, накинув на нее свою рубаху, унес к себе. С помощью горничной Софья Алексеевна вернулась в свои покои. Ее терзали думы о немыслимой жестокости супруга. Ведь, по сути, он сам толкнул эту несчастную на подобный шаг, обратив на нее свое внимание.

От физического недуга Софья оправилась быстро. Иногда еще кружилась голова, да мучили мигрени, как, то и предсказывал доктор, но в целом здоровье ее восстановилось. День рождение Анны Николаевны отпраздновали скромно. В свете несчастья, постигшего ее невестку, шумные празднества были бы неуместны. Приехали Строгановы и Аракчеевы. Мари и Софья подолгу просиживали в будуаре, о чем-то перешептываясь. О чем, мужчинам оставалось только догадываться, но по тому, каким взглядом его одарила Маша, Воронцов понял, что речь шла о нем. И, в общем-то, ничего хорошего, наверное, про него не говорили. Да что же стряслось то? Недоумевал он. Чем он мог навлечь на себя такое отношение супруги?

Соня, конечно же, визиту родственников и друзей была рада, но когда все разъехались, вздохнула с облегчением. Все же неприятно было ощущать себя объектом жалости даже со стороны близких людей. Жизнь ее не кончилась, слава богу. Она молода и здорова и дети у нее еще будут, как ей доктор сказал. Она испытывала непреодолимое желание побыть в одиночестве. Жарким июльским днем, оседлав Утреннюю звезду, она незамеченной выскользнула из усадьбы. Путь ее лежал в лес. Только здесь она ощущала себя совершенно свободной от всяких условностей. Здесь она могла быть сама собой. Подъехав к пруду, девушка спешилась, потрогала рукой прохладную воду. Как же хотелось окунуться.

Семен, проводив глазами барыню до ворот, усадьбы поспешил к его светлости.

- Василий Андреевич, барин, Вы просили сказать, если Софья Алексеевна, куда без Вашего ведома соберется. Так вот уехала она только что.

Чертыхнувшись, Василий отложил в сторону чертеж новой мельницы, и быстрым шагом вышел из кабинета.

- В какую сторону она направилась? - спросил он.

- К лесу, Ваша светлость, - ответил Семен.

О том, что между князем и его женой пробежала черная кошка в имении знали все. Супруги снова спали раздельно, каждый в своей спальне. На людях были вежливы друг с другом, да и только. Даша очень тревожилась за свою хозяйку. Замкнулась, неразговорчивая стала, даже с ней перестала делиться переживаниями своими.

Воронцов знал, куда поехала Софья. Только одно место притягивало ее как магнит. Туда-то он и поспешил. Утреннюю звезду он увидел сразу. Кобылка была привязана у той самой старой ивы, где они часто сидели вдвоем. Спешившись, Василий Андреевич привязал вороного и подошел к берегу. Одежда его жены лежала на траве, а вот саму ее нигде не было видно. Тревожно сжалось сердце. Уж не удумала ли она чего? Воронцов внимательно огляделся. Стащил рубашку с широких плеч, за рубашкой последовали сапоги и бриджи. Раздевшись, вошел в воду, нырнул, высматривая сам не зная чего. Вынырнув на поверхность, он обнаружил перед собой Софью.

- Да Вы никак следите за мной, Ваша светлость, - недовольно выговорила она.

- Я же просил Вас не покидать усадьбы, без сопровождения, - рассердился князь.

Взгляд его упал на грудь обнаженную Софьи. Перехватило дыхание. Мучительно захотелось прикоснуться к ней, сжать в объятьях. Воронцов потянулся к ней, обхватив тонкую талию, притянул к себе, невзирая на ее сопротивление. Твердые горячие губы прижались к ее рту, не давая возможности отстраниться.

- Я люблю тебя, Господи, как я люблю тебя, - шептал он, покрывая поцелуями ее лицо, - Не мучай меня больше, прошу. Скажи, чего ты хочешь от меня? Все сделаю!

Соня понимала, что не может противиться той страсти, которую он пробуждает в ней. Обвив руками его шею, она, молча, прижалась к нему, давая понять, что согласна уступить. Василий вынес ее на берег, туда, где ветви старой ивы образовывали нечто вроде шатра. Бережно опустил на мягкую шелковистую траву и лег рядом. Горящими глазами он исследовал каждую черточку прекрасного тела. Софья сама раскрыла ему навстречу объятья, притягивая его к себе. Любовники сплелись в тесном объятии. Солнечные лучи, проникая сквозь листву, рисовали замысловатые узоры на обнаженных телах. Только лес слышал тихий стон влюбленной женщины, отдающей всю себя любимому мужчине.

Глава 42

Пребывая в полнейшей эйфории, Софья, всматривалась в небесную синь, просвечивающую сквозь густую крону старой ивы. Рука мужа покоилась на ее талии. Только одна мысль не давала ей покоя.

- Скажи мне, - повернулась она к нему, - Что ты собираешься сделать с той девушкой, с Настей?

- Ее вчера в острог свезли, пусть теперь судья решает, что с ней делать, - нахмурился Василий.

- Да как же ты можешь так?! – приподнялась на локте Софья, заглядывая в его глаза, - Ты же сам стал причиной всего.

- Я!? – поднялся Воронцов.

- Да полно тебе, Василий Андреевич. Видела я вас с ней вместе, - вздохнула Соня.

- Это когда же, душа моя, ты меня с этой девкой видела?! – грозно спросил Воронцов.

- Накануне того дня…, - ответила она.