Я. Тебя. Заставлю

Мама хмурится и переводит взгляд на Кирилла в ожидании подтверждения или опровержения. Будучи чемпионом по закатыванию глаз, я устанавливаю новый мировой рекорд. Презентабельный внешний вид и манера себя вести позволили Богданову мгновенно перетянуть родителей на свою сторону.

— Кирилл? — я настоятельно прошу поддержки.

— Лада права, — говорит он мягко. — Мнимое согласие дает возможность выиграть время, а в будущем, как знать, и поймать коррумпированных ментов. Вы всегда можете позвонить мне, сам лично я ничего не смогу сделать, но порекомендую адвоката.

Дальше мы недолго обсуждаем протоколы, что в них обязательно заносить и на что обратить внимание перед подписанием.

— Осведомлен — вооружен, — заканчивает Кирилл. — Мне пытались подкинуть деньги, но, как видите, я в полном порядке. Как вам собеседование в общем? Расскажите подробнее.

Напоследок он ворует со стола кусок пирога, и мы вновь садимся в машину.

Воспользовавшись объездной дорогой, Кирилл за каких-то двадцать минут преодолевает расстояние от станицы до своего жилого комплекса. Не могу сказать, что он гонит, но скоростной режим нарушает значительно. Я молчу, находясь под приятным впечатлением от часового чаепития.

Богданов припарковывает машину у ворот, выключает двигатель, и я вспоминаю, что ему нужно ехать. Остаток дня он проведет не со мной.

— Идем, Лада, я покажу, как включить и настроить кондиционер. — Он явно торопится.

— Спасибо, Кирилл.

Он вопросительно прищуривается.

— За то, что при моих родителях ни разу не намекнул на мое место. В твоей жизни. Уверена, они неделю будут обсуждать встречу и радоваться.

Он тянется рукой к моему лицу. Я думала, погладит, но нет. Вместо этого Кирилл обхватывает мой подбородок. Собственнически сжимает и смотрит в глаза.

— Я не собираюсь унижать тебя или твоих близких, — произносит мягко. — В договоре шла речь только о сексе. Никогда никого не благодари за то, что должно быть естественно. Взаимоуважение — это норма, на которой базируются любые отношения, — неважно, личные или деловые.

Мы все еще смотрим друг другу в глаза, мое сердце начинает частить.

— Ты самый великодушный рабовладелец на свете, — шепчу ему, подкалывая.

Он усмехается, и я широко улыбаюсь в ответ. Вдох-выдох. Так тихо вокруг, кажется, он живет на краю света. Я берусь за его запястье и мягко поглаживаю подушечками пальцев.

— Возможно, я пока недостаточно освоился в своей роли, — медленно произносит он. — Ты — мой первый опыт покупки людей. Случаются ошибки.

Он ослабляет хватку, и я доверчиво трусь о его ладонь щекой. Целую. Один раз, второй, третий. Целую мужскую руку, никогда не думала, что мне захочется чего-то подобного.

Следом поглаживаю его бедро, затем ширинку, чувствуя под ней твердость.

— Лада… — голос звучит предупреждающе. При этом он мешкает, сомневается.

А мне так не хочется, чтобы он уезжал!

— Это не займет много времени. — Быстро расстегиваю его ремень. — Я знаю, что ты спешишь. Ты ведь помнишь, я неплохо умею.

Он тянется к бардачку, нажатием кнопки открывает ворота, жмет на педаль газа, загоняя мерс на участок. Он всегда обо всем подумает, с ним можно просто расслабиться. Пока он организовывает нашу безопасность, я успешно справляюсь с его ремнем, пуговицей брюк, ширинкой.

Кирилл недолго ерзает в кресле, то ли устраиваясь удобнее, то ли собираясь прервать меня и покинуть машину. Он опаздывает. Догадываюсь, что размышляет о том, что стоит сначала посетить душ, но это займет уйму времени. А его ждут.

При этом его дыхание учащается. Оно рвется и становится глубже, когда я пробираюсь под боксеры и сжимаю ладонью затвердевший член. Провожу по стволу вверх-вниз, мой рот наполняется слюной, я воображаю себе его вкус. Я хочу его. Наклоняюсь, но он останавливает меня.

— Рукой. Только рукой, — на выдохе. — Быстрее.

Он сильно напряжен, и мне хочется его расслабить. Желание смелое, острое, сродни животному. Он твердый, он хочет, и я, словно в дурмане, действую на инстинктивном уровне. Внутри все трепещет. Передо мной один из самых сильных и умных мужчин, которых я когда-либо видела. И я хочу подарить ему разрядку и удовольствие, быть ему полезной. Нужной. Потребность опаляет жаром, простреливает внизу живота, возбуждая и становясь невыносимой. Это странно. То, что мы сейчас делаем. Оба это понимаем, но не можем остановиться. Он так давно не был со мной… слишком давно для него.

Картинка расплывается. Нас охватывает безумие, подчиняя моменту и удушающей похоти. Я двигаю рукой по его члену, смачиваю слюной и продолжаю.

Отшвыриваю от себя сомнения в том, кто я для него. Сейчас он мой. Смакую это слово.

— Мой, — шепчу беззвучно.

Он не слышит.

Наблюдает за тем, как мои руки старательно ласкают его член, затем откидывается на спинку кресла. Прикрывает глаза. Часто дышит ртом.

Я так редко вижу его эмоции. Он всегда собран и закрыт, в сексе же предпочитает быть сзади. Поэтому сейчас любуюсь. Его мужское удовольствие отражается на лице и выглядит потрясающе. Он настоящий и… он мой.