Я. Тебя. Заставлю

— Привет, Лада, — слышу знакомый голос и оборачиваюсь. Леонидас собственной персоной. На нем белоснежная рубашка и черные брюки. Выглядит он неважно — уставшим и замученным. Мне хочется провести рукой по его лицу.

— Привет! Что ты здесь делаешь? — удивляюсь. Бросаю вопросительный взгляд на здание.

— А, нет, ни с кем не сужусь, боже упаси. Тебя искал. Был в твоем офисе, мне сказали, что ты с утра здесь.

— Тебе не следовало приезжать, — я начинаю оглядываться. — Нехорошо. Ты помолвлен, мы не должны видеться.

Мне хочется добавить «тем более на людях», но я этого не делаю, чтобы не подать ненароком идею.

— Днем я уезжаю в Анапу на три дня, хотел тебя увидеть перед отъездом.

— По работе? — спрашиваю.

— Да. Слушай… Не хочешь со мной? — И быстро добавляет, увидев шок и раздражение в моих глазах: — Ты не подумай, я без намека. Несколько часов, проведенных в машине по дороге вдоль моря, нам пойдут только на пользу. Если не хочешь, то ничего не будет. Просто покатаемся. У меня куча дел на стройке, ты в это время погуляешь по пляжу, в мае народу мало. Ты ведь любишь пустынные пляжи, я помню.

— Леонидас, я работаю, — бросаю взгляд на часы, потом на здание. — Через тридцать минут у меня суд.

— Ты всегда раньше ездила со мной, — упрямо настаивает он.

— Больше я не могу себе позволить жить столь легко и беззаботно.

— Пожалуйста, — он сводит брови вместе, — мне одиноко. Я поговорил с твоим начальником, он сказал, что после суда ты свободна.

Мое сердце снова колотится, в мыслях полный сумбур. Я слышу свой собственный голос:

— Потерпи немного, скоро у тебя появится законная жена. Будешь путешествовать с ней. И больше никогда, Леня, никогда не приезжай ко мне в офис и не говори обо мне с моим руководителем!

Он злится, достает сигарету, шарит по карманам в поисках зажигалки. Я снова бросаю взгляд на массивное крыльцо с огромным количеством ступенек, переминаюсь с ноги на ногу — пора идти. Он женится на другой, но обставляет все так, будто это я бросаю его и разрушаю наши отношения.

Машинально стреляю глазами на парковку и вижу, как с ее стороны к нам быстрым шагом приближается Кирилл Богданов.

— Потрясающе! — досадую я. — Только этого мне не хватало!

— Что случилось? — спрашивает Леонидас, оглядываясь. Я поворачиваюсь к судье спиной, делая вид, что не заметила его. Он говорит по телефону и, возможно, не обратит на нас никакого внимания.

— Судья, который рассматривает мои дела.

— А, — Леонидас пару секунд изучает Богданова, хмурится. — Я его знаю. — И добавляет громко: — Кирилл Платонович! Доброе утро! — И спешит наперерез Кириллу.

— Эй, что ты делаешь! Не надо! — шиплю я вслед, но поздно. Богданов договаривает по телефону и бросает взгляд на Леонидаса, потом на меня, где его глаза привычно задерживаются чуть дольше, чем следовало бы. На лице отражается легкая степень неприязни. Я чувствую, как мои щеки заливает краска.



Глава 4

У меня есть целых два часа, чтобы обдумать ситуацию. Все это время я сижу в коридорчике у кабинета, в котором проходят заседания, и периодически перебрасываюсь сообщениями с клиентом. Мой кофе давно закончился, но я постоянно забываю об этом, раз за разом подношу пустой стаканчик к губам, пытаюсь сделать глоток. Уйти никуда не могу, так как суд может начаться в любой момент.

«Лада Алексеевна, не томите!» — приходит сообщение от клиента.

«Все еще ждем», — пишу я в ответ. Богданов опаздывает на целых два часа! Это уму непостижимо! Я чувствую злость и полное бессилие. Он может легко промариновать меня и остальных юристов до самого вечера.

Не знаю, о чем Леонидас говорил с Кириллом в течение пары минут, но они периодически бросали на меня серьезные взгляды. А когда я направилась в их сторону, Кирилл вручил собеседнику свою зажигалку и под предлогом, что очень спешит, покинул нашу милую компанию.

— О чем вы говорили? — спросила я у Лени.

— Да так, — задумчиво ответил тот, поглаживая подбородок и провожая глазами Богданова. — Не важно.

Во время ожидания не получается расслабиться и поторчать, например, в социальных сетях. Моя спина идеально прямая, колени стиснуты, а пальцы напряжены. Ежесекундная боевая готовность. Я думаю о том, как сильно Богданов изменился за эти годы. Не то чтобы я его хорошо знала раньше — мы виделись-то только в здании суда, но он никогда не казался мне равнодушным. Но и сильным тоже не казался. Заурядным зубрилой — да, но никак не влиятельным человеком, знающим себе цену. У него даже походка изменилась. И сшитый на заказ костюм сидит на фигуре идеально. Может ли назначение полностью поменять человека?

Не хочу показаться поверхностной и зацикленной на внешности, но если бы в то время он выглядел так же, как сейчас, я бы не стала ему настолько откровенно строить глазки. Я бы расценивала его серьезно. И я бы никогда не поступила с ним так, как поступила.