Я тебя знаю

Иногда Лорд играл в демократию и не поднимал руки, пока не проголосуют остальные. Однако сегодня явно был не такой день. Рука Волдеморта медленно и неотвратимо, словно подъёмный мост, заняла вертикальное положение. Остальным — даже метавшему глазами яростные молнии невыразимцу — оставалось только последовать его примеру.

* * *

— Ты не сказал про Обливиэйт, — проворчал Адриан, как только они с Северусом аппарировали прочь.

— План всё равно утвердили, — возразил Снейп, не в силах сдержать улыбки облегчения.

Это был тот поистине редкий момент, когда Северус едва ли не светился от удовольствия. Он морщил нос, как довольный кот, прикрывая глаза и едва ли не мурлыча. Ещё чуть-чуть — и он бы со смаком потянулся, да так, чтобы захрустели суставы. Полтора часа заседания с Лордом вымотали его настолько, что Снейп, казалось, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, но эйфория пополам с неизрасходованным адреналином била в голову, заставляя забыть об усталости.

— А если бы он был в другом настроении? — не отставал Адриан.

— Что-то мне подсказывает, что тогда нам бы не помог даже самый продуманный план, — пожал плечами Северус, нехотя возвращаясь с небес на землю. — Кстати, а что если эти маги выберут подвергнуться Обливиэйту?

Как известно, авроры были обязаны стирать память о событиях, нарушающих Статут, у всех маглов, кого эти события коснулись. Однако присутствовавшие маги заклятию Забвения не подвергались, если только сами об этом не просили. Поэтому Нотт и Снейп рассчитывали получить не менее ста маглорождённых магов и полукровок, накрепко запомнивших, что честность перед маглами едва не стоила им жизни и здоровья и уж точно стоила личной жизни. Неплохой урок. Если, конечно, разочарованные и напуганные, эти маги сами попросят стереть память о произошедшем.

Нотт досадливо поморщился:

— Кто-то наверняка выберет. Особенно женщины, они вообще предпочитают закрывать глаза на очевидное и оставаться в неведении, — Адриан усмехнулся: — Иначе каждая мужская измена заканчивалась бы смертью или кастрацией.

Северус привычно встретил это высказывание гримасой резигнации*, а Нотт не менее привычно это проигнорировал, продолжая рассуждать:

— Зато мы в любом случае получим отряд отборных сплетников, который разнесёт весть о кровожадных маглах по всей магической Британии. Авроры... Мерлин-хранитель, с тех пор, как им запретили болтать о работе, они стали находить в этом какое-то особенное удовольствие!

____

* Резигнация — устаревшее, но всё более актуальное слово. Сейчас иногда фигурирует как «фейспалм без участия рук», а именно: измученное выражение лица с приопущенным уголком рта и страдальчески поднятым к потолку взглядом. Описано В. Набоковым в «Лолите». Приблизительно соответствует мэму с Робертом Дауни-младшим.

Глава №11: Перелом. Часть третья

— Эван, что, драккл подери, происходит?!

Розье не сразу вспомнил, как зовут слизеринского пятикурсника, стоявшего перед ним и обличающе размахивавшего газетой. В голове Эвана осталось лишь ощущение смутного недоумения «Мерлин-что-он-делает-на-Слизерине». Этот вопрос мимолётно мучил Розье с самого распределения этого мальчишки — так мучает ночью писк комара, отгороженного чарами, но всё же близкого. Хаффлпаффская неуклюжесть, гриффиндорская прямолинейность и ни капли слизеринской скрытности — вот краткий портрет... «Налий Кребб, — внезапно вспомнил Розье. — Точно. Не ставя под сомнение добродетель его матери, довольно сложно было понять, как в чистокровной семье появилось это».

Юный Кребб между тем был возмущён и испуган. Вернее, просто испуган, а возмущение разыгрывал только чтобы не стало заметно, как дрожат его руки и срывается голос. Налий начал ходить на собрания Пожирателей Смерти совсем недавно — и тут «такое». Прекрасный повод ещё раз показать свою тупость, набросившись с расспросами на своего старосту прямо посреди Большого зала, под неусыпным взглядом десятков гриффиндорцев, шумевших, как стая разъярённых ос.

В голове Розье вновь прозвучал голос Лорда. Так ясно, словно он слышал его прямо сейчас:

«Паника и хаос. Вот во что обратится Хогвартс. Ты — староста, а значит, именно ты отвечаешь за то, чтобы Слизерин достойно встретил этот день. Не дай им запаниковать и утратить достоинство дома Салазара. Ты отвечаешь за это головой, Эван. Головой и честью».

Руки Розье вспотели. Вокруг действительно начиналось какое-то сумасшествие. Он мог остановить его, если бы вчера — или хотя бы сегодня утром — смог собрать слизеринцев в гостиной и всё рассказать. Но собрание Пожирателей закончилось поздно утром, за пять минут до начала проклятого завтрака. Эван не спал всю ночь и выглядел так, словно нанюхался чешуи дракона, запивая её огневиски. Чувствовал он себя, разумеется, ещё хуже. Надо было импровизировать. Надо было не дать хитрым и умным слизеринским змеям обратиться в стадо перепуганных баранов. И, конечно же, заблудших баранов, вроде Налия, следовало вернуть в стадо, пока он не привлёк своим блеянием чрезмерного внимания «возмущённой общественности».