Я тебя знаю

Теперь у него было всё необходимое. Это должно было успокаивать, но одного взгляда на бледного — светлее собственных волос — Люциуса было достаточно, чтобы поколебать любую уверенность.

Снейп распорол рубашку у него на груди. Судя по характеру ран, Малфоя задело каким-то вариантом режущего проклятья.

«Сектумсемпра всё равно работает лучше», — почти равнодушно отметил про себя Снейп, намачивая тряпку. Остановить кровь. Смыть запёкшуюся, чтобы не прореагировала с зельем. Нанести зелье. Совместить края раны. Забинтовать. И так без конца. Казалось бы, куда проще? Но нет: Малфой бредил и ворочался, явно не собираясь облегчать ему задачу.

Северус влил в него уже два флакона Успокаивающего и почти весь запас Обезболивающего. Без толку: боль была так сильна, что Малфой метался, сбивая только что наложенные повязки и выгибаясь, словно в кататоническом припадке. «Вот чем плохи магические раны». Пот со Снейпа тёк ручьями, руки почти не слушались, а конца работе всё не предвиделось. Вконец отчаявшись, он пробормотал слабый вариант Парализующего заклятия — и Люциус застыл на постели, мелко дрожа, словно от озноба.

«Так-то лучше».

В бреду Люциус звал Нарциссу.

— Ничего, увидишь ещё свою Снежную королеву, — пробормотал Северус и принялся за лечение с удвоенной яростью.

И вот, спустя почти два часа — если верить пузатому будильнику-сове на каминной полке, — что-то, наконец, изменилось. Кровь больше не сочилась из-под повязок, а щёки Малфоя еле заметно порозовели, повинуясь действию Кроветворного. Бред отступил, глубокий обморок постепенно сменился столь же глубоким сном. Дыхание — пусть слабое и хриплое — снова стало ровным.

«Получилось!»

Северус с усилием выпрямил затёкшую спину, отошёл на шаг и тяжело привалился к стене. Сейчас он смотрел на Малфоя почти с нежностью: с усталым удовлетворением от хорошо проделанной работы. Снейп накрыл его шерстяным одеялом и подоткнул края. К утру Люциус должен был поправиться достаточно, чтобы они могли аппарировать. А пока Северусу следовало подумать о себе.

Часы показывали четыре утра. Значит — отмыть рубашку от крови, высушить чарами, вымыться самому в жестяной ванне, притулившейся в углу. Несколько раз наполнять её водой, пока пот и кровь не исчезнут, уступив место ровному жаркому гулу в мышцах. Одеться, высушить волосы, собрать зелья, положить плащи и маски на видное место. И, укрывшись плащом, буквально рухнуть на скамью, успев дать себе установку проснуться через три с половиной часа.

* * *

Люциус проснулся от холода. Попытался повернуть голову — не получилось. Согнуть спину — тоже. Движения были скованными и неуклюжими. В голове слегка шумело, перед глазами плыли цветные мошки. Медленно-медленно, словно закованный в латы рыцарь, Малфой сел на кровати и начал осматриваться, поворачиваясь, как волк, всем корпусом.

В незнакомую комнату сквозь маленькое окошко в крыше просачивались скупые лучи солнца. Камин в углу давно потух, а одеяло сбилось и лежало у Люциуса в ногах. Рубашки на нём не было. Вместо этого, от шеи и до середины груди Малфоя покрывал плотный слой бинтов и повязок. Вот почему так сложно было двигаться. Люциус с трудом согнул руку в локте и дотянулся до шеи. Пощупал — не болит.

Рядом на лавке обнаружился Северус Снейп, спавший, уткнувшись лицом в свёрнутый валиком плащ.

— Эй, — тихо позвал Люциус, вовремя вспомнив, что называть имён в незнакомой обстановке не следовало.

Снейп моментально встрепенулся, приподнял голову над плащом и сощурился, фокусируя взгляд на напарнике.

— Проснулся? — с дружелюбием торговок из Лютного осведомился Северус.

На его лице отпечатался след от плаща, волосы были всклокочены, а на вороте рубашки проступали разводы не до конца отмытой крови. Но Снейп был настолько «своим» и ни капли не похожим на министерских авроров, что Малфою мгновенно полегчало уже от одного его вида. События прошлой ночи медленно проступали в его сознании, и чем больше Люциус вспоминал, тем больше удивлялся, что видит перед собой незнакомую комнату в жилом доме и Снейпа, а не камеру в Азкабане и следователей. Впрочем, долго придаваться размышлениям Малфою было не суждено:

— Аппарировать сможешь? — без перехода спросил Снейп, одним движением вскакивая на ноги.

Люциус только слабо кивнул.

Снейп подошёл к нему вплотную, бесцеремонно заглянул в зрачки, ощупал шею сквозь повязку и удовлетворённо хмыкнул.

— Тогда в восемь выдвигаемся, — всё так же немногословно заключил он, стремительно разматывая бинты.

Несколько раз он разрезал слипшиеся полосы ткани заклинанием, и Малфой невольно морщился, но Северус, видимо, действительно хорошо знал своё дело: ни разу режущее заклятие не достигло кожи. Бегло осмотрев своего «пациента» и убедившись, что повреждений не осталось, Снейп сразу же отвернулся, предоставив Малфою возможность одеться без свидетелей. Тот покопался в безразмерной торбе, валявшейся рядом на лавке, и извлёк оттуда запасную рубашку и неброский тёмный сюртук. Молчание, нарушаемое только деловитой вознёй Северуса, готовившего всё к их уходу, давило на Люциуса, словно побуждая что-то сказать.