Я – телохранитель. За пригоршню баксов

Потом знакомые увлекли его в дальний угол палубы, где ширмочкой было отгорожено несколько столиков для самых дорогих гостей. Для Китайгородцева места там не нашлось. Марецкий махнул рукой, показывая, что на ближайшее время он в опеке телохранителя не нуждается. Китайгородцев всё-таки далеко не ушел, остался стоять у борта, контролируя на всякий случай подходы к импровизированной VIP-зоне.

– Привет! – сказала ему Маша.

Подошла неслышно и встала рядом. В вечерних сумерках её лицо казалось совсем детским.

– Здравствуй, – кивнул Китайгородцев. – Какими судьбами?

– Нелёгкая журналистская судьба забросила меня в этот вертеп, – рассмеялась Маша. – Мы же с тобой вроде как на работе.

– Твоей работе я завидую.

– Нечему завидовать.

– Работа – как отдых.

– Разве это отдых? Отдых – это когда ты плывешь на речном трамвайчике, а за бортом – не Москва-река, а Сена.

– Ты была в Париже?

– Меньше месяца назад, – сказала Маша с нескрываемой гордостью.

– Тогда понятно, – протянул Китайгородцев. – Романтическая поездка на двоих, ночные прогулки по Парижу…

– Ну что ты! Я летала в Париж одна!

– Неужели за свои деньги? – шутливо изумился Китайгородцев. – Я-то думал, ты хорошо устроилась…

– Упала кому-то на хвост, да? Сейчас таких рыцарей нет, – засмеялась Маша. – Женщинам приходится самостоятельно устраивать свой отпуск.

– Ты так много зарабатываешь? Я всегда считал, что журналистика – не самая высокооплачиваемая профессия.

– А это кому как повезет. Бывает, что журналисту перепадают очень даже денежные заказы.

Она сказала это совершенно спокойно. Так говорят люди, которым нечего скрывать.

– И как раз такой заказ тебе достался, – понимающе произнес Китайгородцев.

Ему нужно было продолжение этой истории. Истории поездки в Париж начинающей журналистки из бедной семьи, у которой к тому же не было богатого спонсора.

– Да, халтура подвернулась, – подтвердила Маша. – Ты сам-то много зарабатываешь?

– Мне хватает, – пожал плечами Китайгородцев.

– Сколько? Цифру можешь назвать?

– Не могу.

– Почему?

– Запрещено.

– Кем запрещено? Начальством?

– Условиями моего контракта. Там отдельным пунктом записано: данные о размерах заработка являются конфиденциальными и не подлежат разглашению.

– Жалко, – вздохнула Маша.

– Почему же?

– Мне очень интересно, сколько тебе платит Марецкий.

– А зачем?

– Я ведь собираю информацию о нём.

– Зачем? – повторил свой вопрос Китайгородцев.

– Для статьи.

– Ты собираешься и об этом написать?

– Пока не знаю. Говорю тебе: сейчас я просто собираю информацию.

«Собираю информацию» – это для Китайгородцева как красная тряпка для быка. Тревожный звонок.

* * *

Утром, когда рассвело, теплоход причалил к пристани у парка Горького. Нетрезвая публика вяло негодовала – многие оставили свои машины на стоянке возле Киевского вокзала, и теперь из-за организационных неурядиц им предстояло добираться до своих четырехколесных любимиц самостоятельно. Китайгородцев по мобильному вызвал из охранного агентства разъездную машину, и им с Марецким даже не пришлось ловить такси. Композитор ввалился в салон под завистливые взгляды менее удачливых участников ночной прогулки по реке, Китайгородцев услужливо захлопнул за ним дверцу, а сам сел на переднее сидение рядом с водителем.

– Вот теперь я оценил всю прелесть общения с тобой, – признался Марецкий. – Наконец понял, что телохранитель – это очень удобно и практично.

– Я хотел с вами поговорить, – сказал Китайгородцев.

– О чём?

– Об обстоятельствах, при которых рядом с вами появилась Маша Мостовая.

– И что же тебя интересует? – осведомился Марецкий.

Голос всё ещё беззаботный, но уже угадывается, что как раз на эту тему он не очень-то расположен рассуждать. То ли тема эта ему неинтересна, то ли есть какая-то другая причина.

– Я объясню, в чём дело, – сказал Китайгородцев.

Это всегда очень важно – в разумных пределах информировать клиента о том, что вокруг него происходит. Телохранитель и клиент всегда должны быть заодно. В одной связке, как альпинисты. Несогласованность действий может обоим стоить жизни.

– Мы всегда отслеживаем круг общения охраняемого лица. Это необходимо, Игорь Александрович. Потому что рядом в любой момент может оказаться тот, кто вынашивает недобрые замыслы…

– Это ты о Маше? – насмешливо осведомился Марецкий.

– Против неё нет ничего конкретного, – признался Китайгородцев. – Но я навёл справки, и открылось кое-что такое, что меня настораживает. О своих подозрениях я просто обязан вам сообщить.

– Что же там такого страшного? – перестал улыбаться Марецкий.

Он выглядел удивлённым в эту минуту.

Китайгородцев рассказал ему про поездку Маши в Париж, про то, что источник появления денег у этой девушки до сих пор не установлен, рассказал и про то, как Маша предлагала Китайгородцеву попить кофе…

– Она ищет подходы к вам, – расшифровал подоплеку Машиных поступков Китайгородцев. – Лично я ей сто лет не нужен. Маша ищет людей, которые могут быть ей полезны.

– Полезны – чем?

– Скорее всего, как источник информации.

– Обо мне?

– О вас.