Я - телохранитель

– Толик, я закончил. Как тут у тебя?

– Слушай, такой вот списочек: электрошокер, средство для окрашивания волос… То есть для перекрашивания. Она ведь сейчас – шатенка. Ну, и еще в этом списке – пятьдесят тысяч.

– Долларов?

– Рублей.

– Не впечатляет.

– Значит, не напрягаешься?

– Ну, какая от нее угроза, Толик? Каким тебе видится сценарий? Любовница электрошокером парализует, а потом злодейски умерщвляет нашего подопечного? После чего перекрашивает волосы, становится совершенно неузнаваемой и с помощью пятидесяти тысяч прокладывает себе путь в безопасное далеко, на экзотические острова, где ее никто никогда не отыщет? Так бывает только в плохих фильмах. А в жизни это называется – бред… Электрошокером не убьешь; перекрасив волосы, не станешь совсем не узнаваемым; пятьдесят тысяч рублей – не те деньги, которых достаточно для стопроцентно надежного отхода и залегания на дно.

– Согласен.

– Значит, все это – чепуха. И вообще – чего ты к этой молодящейся старушке прицепился, когда у тебя под боком есть такая славная девчонка? Она спит в соседней с твоей комнате и грезит о тебе, Толян. В своей чудненькой пижамке она прижимает к груди розового зайца, думая, что это – ты, а ты все не идешь, и она не спит, ее мучает бессонница… И так – из ночи в ночь, и даже снотворное не помогает…

– Трепло!

– Не надо на меня так смотреть! Я все понял и больше так не буду. Ты тут закончил?

– Да.

– И комнату мальчика этого ненормального осмотрел? Все подгузнички и памперсы его перебрал?

– Пошел ты к черту! У тебя настроение слишком игривое.

– А знаешь почему, Толян? Это нервы. Я чувствую, что мы ничего с тобой не нашли. А должны были найти. Значит, что-то просмотрели. И теперь я психую.

* * *

Китайгородцев позвонил в Москву.

– А я тебе звонить как раз собирался, – сказал ему Хамза. – Потому что наши ребята на одного из гостей накопали кое-что интересное, и я хотел поделиться.

– Кто? – коротко спросил Анатолий.

– Виктор Пастухов.

Телохранитель только вздохнул в ответ.

– Проблемы с ним? – понимающе произнес Хамза.

– Сидит у меня голубчик под присмотром, в наручниках. Сегодня утром устроил стрельбу. Даже гранату бросил. Хорошо, что учебная оказалась. Я потом просмотрел его вещи. А там – высушенные человеческие уши.

– Он Чечню прошел. В первую чеченскую

воевал.

– Я так и понял.

– У нас была возможность посмотреть его личное дело. У парня – орден Мужества. Характеристики положительные. Но повсюду отмечается психологическая неуравновешенность. Он легко срывается. К концу службы совсем с катушек слетел. Мы вышли на командира, под началом которого Виктор служил. Его характеристика такая: «В бою Пастухов – зверь и после боя – тоже зверь». В общем, отцы-командиры его отправили на дембель с легким сердцем. От греха подальше, так сказать. Чувствовали, что еще немного, и этот парень что-то отчебучит, а им потом отвечать. Вот и отчебучил. Ты с милицией уже связался?

– Нет.

– Почему? – Удивление Хамзы было самым неподдельным. Потому что при работе на выезде наипервейшее дело – установить контакт с местными пинкертонами. Даже если все благополучно. Ну а если стрельба – тут и раздумывать нечего.

– Тапаев против, – сказал Китайгородцев.

И опять Хамза спросил:

– Почему?

– Говорит, что хочет отсюда уехать спокойно, по-тихому. Какая-то логика в его словах, конечно, есть. Тут была стрельба, а это – его дом… Уголовное дело возбудят, он пойдет по делу свидетелем, а ему все эти допросы сейчас совсем ни к чему. Он мне так и сказал: «Я уеду, а уж потом тут пускай расследуют что хотят».

– Психология человека, оставляющего пепелище.

– В смысле?

– Ему уже будет все равно. Он не собирается сюда возвращаться.

– Да, никаких сомнений.

– Стрельба какие-нибудь проблемы создала? Кто-то пострадал?

– Нет.

– Ну ладно, тогда не гоните волну, если клиент просит. Ему виднее. С этим все у тебя?

– Пока да.

– Я тебе еще о гостях расскажу.

– Начните с супругов, – попросил Анатолий. – С Людмилы и Александра. Тут Костюков обратил внимание на то, что супружеская чета путем долгого перебора вариантов остановила свой выбор на комнате, из которой открывается вид на окна нашего подопечного. Хамза засмеялся в ответ:

– Толик, сразу хочу сказать, что в наработанных материалах нет ни малейшего намека на наличие у этой парочки снайперских навыков.

– Очень жаль, – буркнул Китайгородцев.

– Ты расстроился?

– Еще бы! Мы тут землю носом роем, а результатов – ноль. Не к кому прицепиться. Это тревожит.

– По этой парочке – ничего интересного. Женщина всю сознательную жизнь проработала в сфере торговли. Начинала продавцом, позже стала директором магазина, еще позже перешла работать в торг. Потом начались эти перестроечные дела, торг рассыпался, как я понимаю, и она пошла заместителем директора в одну из коммерческих фирм, занимающихся поставкой продуктов. Уволилась год назад по собственному желанию.

«Это здоровье ее стало подводить, никаких сомнений. Переключилась на свои болезни – и как полноценный работник была потеряна…»