Я - телохранитель

– Никаких шероховатостей в ее биографии не нашли. В последнее время ее одолевают болячки. По ней сведений больше нет. Теперь – ее муж. Инженерил на заводе. Сейчас – «челночит», возит мелкие партии товара, которые сдает в коммерческие палатки. Предприниматель без образования юридического лица.

– Он служил в армии?

– Да.

– В каких войсках? Кем?

– Сейчас посмотрю, минуточку. Ага, вот… Московский военный округ… Автобатальон… Водитель… Воинское звание – рядовой… Он шоферил, Толик.

«Значит, снайперских навыков в него за время службы не заложили…»

– А охотой он не увлекается, случайно?

– Таких данных нет.

– Хорошо, дальше, – попросил Анатолий. – На кого еще есть материалы?

– Скворцова Алла Андреевна. Тебе это интересно?

– Мне все интересно.

– В настоящее время не работает. Живет гражданским браком с неким Бесединым Антоном Игоревичем. Он трудится в Центробанке, его забота – надзор за коммерческими банками. Вместе они уже шесть лет. Общих детей нет. У Беседина – две дочки от первого брака. Старшая – замужем. С первой женой отношения у него нормальные, ровные. Как и у Скворцовой с Тапаевым, кстати. Клиент регулярно пересылает деньги на содержание своего сына. Никаких эксцессов никто из их окружения припомнить не может. Это все, что я хотел тебе сказать-.

– Спасибо.

– Я тебе помог?

– Вам сказать сладкую ложь или горькую правду?

– Понял, – отозвался Хамза. – Ну, ты смотри там на месте, Толик. Я на тебя надеюсь.

«И я на себя надеюсь, – подумал Китайго-родцев. – Потому что мне надеяться больше не на кого».

…В коридоре он наткнулся на сумрачного Богданова. Начальник тапаевской охраны сильно нервничал, посерел лицом и даже, как показалось Анатолию, уменьшился в росте. Или в полутемном коридоре освещения недостаточно?

– Анатолий! – трагическим голосом произнес Ильич. – Сколько мне еще держать этих людей? Мне уже стыдно там появляться!

– Пойдем, я скажу им что-нибудь, – предложил телохранитель. – Чтобы закрыть эту тему.

– Ты закончил там, в гостевом доме?

– Да.

– Ну и как? – проявил интерес Богданов.

– Ничего, если честно.

– Все-таки странно, что этому учат на курсах.

– Чему? – не понял Китайгородцев.

– Тому, как шарить по чужим вещам и не оставлять следов.

– Этому не учат, Ильич. Я пошутил. Ведь это незаконно, сам понимаешь, так что… Как же это могут преподавать?

– Получается, что ты нарушаешь закон? – печально сказал Ильич, будто только теперь обнаружил несовершенство мира.

– Нисколько, – приобнял за плечо своего собеседника Анатолий. – Ведь главный закон жизни телохранителя каков? Клиент должен быть в безопасности! Вот я этот закон выполняю неукоснительно.

– Я про другой закон, Толик. Я про тот, который на бумаге записан и вышестоящими инстанциями утвержден.

– А, вон ты о чем, – беспечно сказал Китайгородцев. – Так то не закон. То – бред сумасшедшего.

– Вот мне интересно – почему на Руси такое наплевательское отношение к законам? Почему их никто не выполняет? То ли люди, для которых законы писаны, такие подлецы, то ли это законы подлые и дураками написаны?