Я тоже её люблю (СИ)

— Нет. Дело вообще не в этом… Или не только в этом, — Белова отрицательно качнула головой, но не разозлилась на его самоуверенность. Обернулась и стала внимательно рассматривать собеседника: складка на лбу, проступавшая всякий раз, как он начинал нервничать; ярко-красная ссадина, тянувшаяся от подбитого носа до губы — очевидно, рана была свежей, и это насторожило: — Откуда это? — тонкие пальцы почти невесомо коснулись места удара.

— Да вот, меня вчера опять чуть не грохнули, — Витя едва заметно улыбнулся и, перехватив прохладную женскую ладонь, прижал её к щеке. — Дважды уже за зиму эту помирал, и каждый раз, как в последний, о тебе думал…

Два взгляда тут же схлестнулись в одной точке. Видеть эти уставшие глаза было подобно пытке — больно, словно на грудь пролили раскалённый свинец. Безумно захотелось вновь различить в них ту искру, которую Пчёла мог сам зажечь девять лет назад. Удержать этот внезапный порыв не представлялось возможным: ладонь легла на Олину щёку, губы прильнули к её тёплым губам, язык скользнул по ним, собирая на кончик вкус клубничного блеска. Он целовал её, но уже совсем не так, как в аптеке, — на этот раз неспешно, ласкающе, будто в первый раз. Рука сама собой опустилась на гибкую нежную шею, запуталась в волосах, притягивая к себе крепче. Родная моя, ты пришла ко мне… Мы ведь просто собирались поговорить, а оно вон опять как… Я знаю, знаю, что ты помнишь эти мурашки, помню, как ты любишь. Чувствую: это только со мной и для меня.

— Вить, остановись, — почти умоляюще шептала девушка, из последних сил пытаясь удержаться на грани. — Сашка убьёт тебя, и меня заодно… Ему ведь это ничего не стоит.

— Да и пусть, — Витя вновь потянулся к её губам, обдавая зардевшееся лицо горячим дыханием. — Пусть убивает. Мне пофиг уже. Я всё равно тебя проебал… Вас. Мне терять нечего.

— Ну уж нет, — Оля вмиг посерьёзнела и даже отстранилась. — Пчёлкин, если ты умрёшь, я сама тебя убью, понял?

Она смотрела пристально и слишком сурово для такого романтичного момента, но от одной его улыбки и преданного восторженного взгляда рушились все барьеры. Белова действительно ничего не забыла: ни этих глаз, ни дыхания, что сейчас заполнило весь салон автомобиля и оседало на её коже. Девушка сама подалась вперёд, вовлекая Пчёлу в откровенный жадный поцелуй. Видишь… Я могу быть и такой. Вот что ты со мной делаешь даже спустя столько лет. Рука не слушалась её — инстинктивно скользнула вниз, коснулась сперва наугад, а потом решительно и чувственно. Сжимала, гладила, путалась в складках плотной брючной ткани.

А потом снова поднялась и стала быстро расстёгивать его рубашку. Следом за пуговицами со звоном расстегнулась пряжка ремня. Чёрт… Что ты там задумала? Наблюдать за решительными действиями и предвкушать продолжение было явно выше его сил. Потому Витя сумел только откинуть голову на спинку сиденья, крепко зажмурив глаза.

Оля осторожно коснулась губами его напряжённого живота, медленно, но с готовностью прокладывая себе путь ниже влажными поцелуями. Как в бреду, Пчёла дрожащими пальцами нащупал сбоку сидения кнопку, откинул спинку и отодвинул его назад. Вцепился в край кресла чуть ли не до хруста — желанные губы наконец дошли до главного.

— Что ты… — с придыханием начал он, но озвучить свою мысль так и не успел.

— Я хочу так, — шёпотом сказала девушка, едва касаясь чувствительной кожи. — Скажи, так… Так правильно?

И этот вопрос, слегка обеспокоенный, но инициативный одновременно, вскружил голову, заставив забыть обо всём. Казалось, это не Витя вчера стоял в полушаге от смерти под градом пуль. Кого-то другого, не его, пару месяцев назад чуть не застрелили лучшие друзья. Потому что сейчас Пчёлкина волновала лишь неожиданная смелость любимой женщины и близость её горячего рта. Похоже, Саню таким ты, Оленька, и не баловала… Тёмные сладкие волны возбуждения сомкнулись над головой, ожидание стало почти болезненным.

— Так, — рвано выдохнув, парень коснулся Олиных волос. Не давил, не подгонял, лишь мягко подсказывал движение, без слов объяснял, как ему нравится. — Не спеши…

Еле заметно кивнув, Белова прикрыла глаза и вернулась к начатому. Тёплая ладонь поглаживала по голове, задавая приятный темп, удобный для обоих. Витя был с ней настолько осторожен и чуток, что девушка быстро расслабилась. Оказывается, это совсем не сложно… И так странно. Вот я склонённая перед ним, доставляю ему удовольствие, но чувствую при этом свою силу и власть. На смену волнению от этой мысли пришло жгучее желание.

Пипец просто, что ж это такое творится… Движения припухших губ Оли тем временем стали раскованнее и глубже, шальной жар и слабое дрожание её рта пронеслось шумной вибрацией снизу вверх и обратно, от томного сдавленного стона будто шаровая молния прошибла всё тело. Нет, Пчёла не хотел заканчивать так… Не хотел пачкать её — во всяком случае, точно не сегодня.

— Иди ко мне, — он потянул девушку вверх за предплечье, прерывая ласку, и посадил к себе на колени.

— А как?… — опьянённая своей маленькой победой, Белова с тенью сомнения посмотрела на Витю.