Я тоже её люблю (СИ)

Спустя час Тамара Филатова уже меряла мелкими шагами больничный коридор. Ей, от природы простодушной и искренней, было никак не понять всех этих тайных страхов Беловой. Тому что-то сильно тревожило в её состоянии. Оля странная. Она ведь здорова, с Сашкой вместе уже четыре года, обеспечить ребёнка они смогут, Олина бабушка и мама Саши всегда будут готовы помочь… Тамара вновь бросила взгляд в сторону кабинета. Дверь открылась, и всё внутри невольно сжалось — на Оле совершенно не было лица: бледные щёки покрылись красными пятнами, глаза наполнились слезами. В дрожащих руках она сжимала заключение от врача, и Филатова поспешно выхватила его. Пристально всмотрелась в неразборчиво написанные строки… Беременность 5-6 недель.

— Оль, ну что с тобой? — тихо заговорила подруга. — Дети — это ведь счастье. Ты обязательно станешь хорошей мамой.

Мамой… Мамой-то стану. А кто станет папой? Рассказать Вите не могу. Сашка убьёт его, сразу… Из-за той гранаты налетел не разобравшись, ни за что хотел наказать. Что уж говорить, за такое обоих нас на куски порежет. А Витя… Ему нужен ребёнок? Девушка молча села на скамейку у кабинета и закрыла лицо руками. Выходит, есть только один выход — соврать Саше…

— Том, я даже не знаю, как признаться в этом, — Оля смахнула катившуюся по щеке слезу. — Я чудовищно поступила по отношению к Саше…

Филатова резко изменилась в лице, обеспокоенно взглянув на подругу.

— Том, понимаешь… — она опустила взгляд в пол, нервно затеребив пальцами подол платья, — это не Сашин ребёнок, — выпалила на выдохе, а на щеках от стыда выступил густой румянец.

— Подожди, — глаза Тамары, явно не ожидавшей таких слов, расширились, — а чей тогда… если не секрет, конечно?

— Вити… — еле слышно пробормотала Белова и уткнулась в плечо подруги, пытаясь спрятать непрошеные слёзы.

— Так, стой, подожди, — Филатова отчаянно пыталась осмыслить услышанное. — Пчёлкина?

— Его самого. Том, прости, я такая предательница, и мне нет прощения, — из груди снова невольно вырвался всхлип. — Сама не понимаю, как так. У нас были отношения до знакомства с Сашей, вот, нахлынуло всё, смешалось…

А ведь об этом никто не знал… Значит, она была с Пчёлкиным до того, как вышла замуж за Сашу? И теперь история повторяется. Как-то всё неправильно… Тома укоризненно покачала головой и сама не заметила, что произнесла последние слова вслух. Оля напряглась и вскинула на неё мокрые глаза.

— Олечка, успокойся, — она вовремя взяла себя в руки и стала поглаживать подругу по голове, — ты же понимаешь, что волноваться тебе нельзя, что бы ты не решила. Я могу пообещать только, что Саша не узнает… от меня. И никто не узнает. Это всё останется между нами. А сейчас поехали домой, тебе нужно успокоиться, — заключила она с добродушной улыбкой.

Да, Томка настоящий друг. Она не станет осуждать меня и никому не расскажет… Даже Валере. Сейчас Оля не сомневалась: поделившись с подругой, она поступила правильно. Вздохнув с долей облегчения, она послушно проследовала к машине вслед за ней.

— Ты отдыхай, а Сашка скоро приедет, — ласково проговорила Тамара, уложив подругу в постель и накинув ей на плечи мягкий клетчатый плед.

— Да, Том, иди… — тихо, почти шёпотом, произнесла Оля, укутываясь в тёплую ткань, — и спасибо тебе за поддержку.

Пчёлкин открыл вторую бутылку виски и в очередной раз механически потянулся за пачкой «Camel». Хотя бы ещё на час будет чем заняться, иначе можно просто сойти с ума. Пристальный взгляд вперился в одну точку на стене. Вот уже три недели бригадира практически никто не видел в офисе «Курс-Инвеста», да и на глаза друзей он старался не попадаться. Ну что, Пчёла? Хорош ты, ничего не скажешь… Где же твой кодекс чести был, когда ты спал с женой брата? Он зажмурился, сделав ещё одну крепкую затяжку, и опёрся головой на свою ладонь, сжатую в кулак. Снова хлынул поток убийственных мыслей.

Кто ты после этого? Предатель. И лучше свернуть с этой тропинки сейчас, бросить к чертям движение. Как ты будешь смотреть в глаза Белому? А Косу, который первым заговорил, что иметь виды на бабу друга — последнее дело? Саня хотя бы с Олей встречаться начал, когда она, по факту, свободна была. А ты… с женой друга. Лучшего друга, с которым вы с первого класса вместе… Витя снова отпил виски залпом прямо из горла, резко потушив сигарету в стоявшую на столе пустую бутылку. Ему почему-то невыносимо было смотреть на её тлеющий кончик, похожий на залётного светлячка в ночи. Вот так и внутри всё медленно, но верно угасает, меркнет. Только слабо копошится что-то в глубине души — жалкие остатки совести. Пойди и скажи им, что уходишь. Трус, да? Вряд ли после такого чистосердечного тебе не перекроют все ходы и выходы.

Мама… мамочка. Ты же только что жить нормально начала. Ремонт сделала, какой хотела. В Сочи съездила. Помнишь, как ты мечтала там побывать? Я тогда малой ещё был, и мы с Косом первый раз фарцовку толкнули. Морду нам знатно разукрасили, чуть главным не попались. Но я таки отправил тебя на курорт… А сейчас, если уйду, кто тебе обеспечит нормальную жизнь? Явно не батя…