Я тоже её люблю (СИ)

— Всё, Пчёла, это не покатит, — категорично развёл руками Александр. — Но если ты туда летишь… Провентелируй вопрос с какой-нибудь промежуточной фирмой на тёплом острове. Я с удовольствием с тобой на переговоры поеду, кости погреем, секретарш возьмём, — при этих словах масляная улыбка скользнула по тонким губам. — Ну чё, Аслан, я считаю, мы всё обсудили, вопрос решён по-справедливости, да?

— Саш, всё ровно, — кивнул кавказец.

— Всё, снимаемся, погнали, — потушив сигарету, велел Белов. В очередной раз заручившись молчаливым одобрением большинства, он был горд и ощущал себя единственно правым. Поднялся из-за стола, не забыв осмотреть кружащихся на сцене девушек. Следом за ним помещение покинули все остальные.

Как истинный бандитский предводитель, Саша и на свежий воздух шагнул первым, по ходу небрежно сунув сто долларов угрюмому стражу порядка на входе и набросив на плечи чёрное шерстяное пальто.

— Давай, Аслан, — казалось, он хотел как можно скорее попрощаться с восточными коллегами. — Счастливо.

— Вить, ну ты идёшь? — окликнул вслед Аслан, садясь за руль чёрного внедорожника.

— Да, щас, — кивнул Пчёла и вновь повернулся лицом к друзьям.

Казалось бы — что может быть лучше? Сесть в тонированный джип с чужими номерами и всего через несколько часов оказаться в немецкой столице. Контракт с вышками подписан, фюреры ждут, бабки польются не рекой, а лавиной. Саня Белый больше не в доле, уж не об этом ли ты мечтал, Пчёлкин? Но что же так хреново на душе? Внутри будто царапалось что-то, слишком настойчиво предупреждая о надвигающейся беде. Парень и сам не мог найти объяснения этому странному чувству; не знал, что такого ужасного может произойти среди бела дня.

— Давай, брат, — невесело произнёс Белов, крепко прижав его к себе. Проверял? Успокаивал?

— Сань, ты бы это… подумал ещё, а? — в светлом, типично пчёлкинском взгляде до сих пор теплилась смутная надежда. Витя упорно искал взгляд товарища, как будто хотел найти в нём согласие, поддержку, даже просто понимание.

— Пчёлкин, мы здесь все неглупые пацаны, не тяни одеяло на себя, ладно? — отрезал тот. Так всегда…

— Ну ладно, по-любому ты… брат мне, — Пчёла качнул головой, отвечая мужским дружеским хлопком по плечу.

— Давай мы тебя до аэропорта подбросим? — холодно предложил Белый.

— Ребята подкинут, — Витя кивнул в сторону чёрного «БМВ», где его уже ждали четверо кавказцев. Надо ехать.

— Живи своим умом, Пчёла…

Ничего не сказав на это едва ли не отеческое напутствие, Витя пожал руку Филу, после чего протянул её Космосу. Полный доверия жест был встречен неприветливо. От осуждающего взгляда с высоты двух метров покоробило. Так, значит? Всё, Пчёлкин, хорош прощаться. Махнув рукой и уже в последний раз обернувшись к дорогой сердцу компании, бандит пошёл прочь. Липкий снег, срываясь с тяжёлого неба, падал на лицо, колючий ветер хлестал по щекам, а неведомо откуда взявшийся груз давил на грудь.

— Отвезёшь Витю в аэропорт, посадишь на рейс и мне отзвони, — отдали распоряжение личному водителю «БМВ».

— У цветочного тормозни, — взглянув на часы, озвучил он.

Ему кивнули в знак согласия, и машина тронулась с места.

Чёрный германский автомобиль быстро ехал по ленинградке, ловко маневрируя между полос. Снежная буря утихла, от яркого солнечного света противно резало глаза, и водитель, надев тёмные очки, опустил солнцезащитный козырёк. Пчёла смотрел сквозь лобовое стекло, за которым сталинские высотки сменялись девятиэтажными панельными домами. А необъяснимая тревога уже сжимала грудь тисками. Парень задумчиво покрутил в руках купленную в киоске свежую красную гвоздику, вновь взглянув на часы.

— Успеваем? — с долей беспокойства поинтересовался водитель.

— Прибавь, — механически заключил он.

До вылета оставалось сорок минут, так что беспокоиться, казалось, было не о чем. Проклятая паника. Всё нарастает, нарастает… Как будто стрелки часов в обратную сторону бегут. Первым порывом было бежать, прятаться, но куда? Витя просто замер в напряжённом ожидании чего-то непоправимого.

— Ты быстрее ехать можешь, нет? — нервно выдохнул через ноздри, плотно сжимая губы.

Водитель ответил коротким кивком, вжимая ногу в педаль газа. Поток странных мыслей прервала настойчивая трель сотового телефона.

— Да, Аслан, — поразительно спокойно ответил на звонок нового компаньона.

— Вить, тут такое дело, — замялся кавказец. — Беда случилась. В тачке Фила произошёл взрыв.

Взрыв. В тачке. Фила. А скрутило и придавило к земле с такой чудовищной силой, будто взорвался сам Пчёла. Слова больно врезались в голову, буквально разнося в щепки черепную коробку. Ужас потери ослепил, отнял даже возможность говорить. Но только на одно чёрное мгновение.

— Что?! — отчаянный крик сам вырвался из груди. — Живы?! — казалось, кроме этого вопроса не существовало уже ничего.

— Живы, но у Филатова мозги наружу, — Аслан шумно вздохнул в трубку и, судя по тихому щелчку, закурил далеко не первую сигарету. — Стрелки все на тебе сходятся, так как ты в Германию летишь сейчас. Люди Белого уже едут в аэропорт.