Я третий нанесла удар

— Да. Звоню вам не только потому, чтобы поблагодарить за цветы. Я получила сообщение от Айона. Он пишет, что вы собираетесь к нам приехать. Когда?

— Хочу выехать послезавтра утром.

— Да. Айон так и пишет: «Позвони ему. Если он может выехать днем раньше, то забери его с собой». Вот я и звоню и хочу забрать вас с собой.

Снова Джо хотел сказать что-нибудь остроумное, но в голове было абсолютно пусто.

— Очень приятно. Большое спасибо!..

— Итак? — спросил низкий голос. — Я готова заехать за вами в девять утра.

Алекс на секунду задумался. Его ничто не связывало с Лондоном. Если он и написал Айону, что приедет послезавтра, то лишь потому, что какой-то же срок следовало указать.

— Я не хотел бы доставлять вам лишние заботы…

— Ничего подобного. Кроме моего чемодана и меня в автомобиле не будет никого.

— В таком случае…

— В таком случае я подъеду к вам в девять. Не слишком рано?

— Если я скажу вам, что ежедневно просыпаюсь на рассвете и в семь утра сажусь за работу, это будет неправда, — сказал Алекс, обретая дар речи. — Но девять часов — очень удачное время. А может, поедем на моем автомобиле? Я отдал его на профилактику и завтра должен забрать. Правда, несколько позже.

— Нет. Я предпочитаю ездить на своем. Люблю сидеть за рулем, а особенно — возить мужчин. Пассажир-мужчина мне более по душе, чем пять женщин. Может, потому, что в течение последней тысячи лет нас возили, и мы даже не представляли, что без этого можно обойтись.

— В таком случае я с удовольствием искуплю вину своих предков.

— Я пунктуальна до неприличия. Поэтому прошу ждать в девять перед домом. А сейчас — спокойной ночи! Уже очень поздно. Женщина в моем возрасте должна хорошо выспаться. Сон прекрасно сохраняет кожу.

И прежде чем Джо успел что-либо возразить, положила трубку.

— Ну вот! — он не мог прийти в себя от изумления. Чувствуя внезапный прилив энергии, пошел в ванную и открыл кран с горячей водой. Потом почувствовал голод и принялся готовить чай в маленькой кухне. Заглянул в холодильник. Настроение безнадежности исчезло, будто никогда и не было. Думал о завтрашнем дне.

Думал о нем и потом, когда, приняв душ и поужинав по-холостяцки хлебом с маслом, сардинами, сыром и лимонным соком, поставил будильник на восемь часов. Да, это то что нужно. Невозмутимый, добродушный Айон, старый двор, комната, в которую через открытое окно доносился шелест деревьев и далекий шум моря, утренние прогулки по обрывистому берегу. Когда он был там в последний раз? Не признавался себе, что ждет наступления утра, когда начнется короткое, двухчасовое путешествие в обществе невысокой темноволосой женщины, великой актрисы, жизнь которой Паркер окружил множеством вопросительных знаков. «Бедный Драммонд», — подумал Джо, но подумал как-то вяло и неуверенно. Драммонд наверняка был не бедным, а счастливым. Такая женщина должна приносить счастье мужчине, даже если дарила его не только ему одному.

Постепенно лица Айона и Сары, а вместе с ними картины будущего, которые рисовало воображение, начали расплываться и покрываться дымкой. Он закрыл глаза. Ему показалось, что в тот же миг зазвонил будильник. Джо сорвался с кушетки и в пижаме подошел к окну. После хмурого, дождливого вечера день занимался солнечный и теплый. Крыши домов курились и блестели под голубым безоблачным небом. И тут же при виде улицы и закрытых дверей бара напротив он вспомнил разговор с Паркером. Но улица внизу уже не была той самой, что вчера. Солнце, светившее в открытое окно, голубое небо над крышами, шум воды, наполнявшей ванну, шипение чайника на кухне — все вместе составляло безмятежную прелюдию к минуте, когда в девять часов он выйдет на улицу и увидит кремовый модный «мерседес» Сары Драммонд, останавливающийся перед домом. Почему кремовый и почему «мерседес», он не мог объяснить, но именно такой автомобиль должен быть у нее. Посвистывая, Джо занялся утренним туалетом.