Я твой день в октябре

– Родители наши – крестьяне. Они из деревень украинских. С самых низов. Отцы что у мамы, что у папы сено косой косили для первых колхозов. И наш батя пацаном ещё косой работал как машина. Здоровый был. Мать рассказывала. Сама она – дочь конюха и сестры-сиделки в больничке колхозной. Образование у обоих заочное. Только отец лет пятнадцать назад Высшую партийную школу в Алма-Ате закончил. Из Семиозёрки направили с должности заведующего отделом. Вернулся он обратно уже первым секретарём. А через три года – в Зарайск секретарём сразу посадили. У Бахтина Брежнев друг старинный, ты знаешь. Короче, простые они люди. Крестьяне на высших коммунистических должностях областного масштаба. Зависят они и от Алма-Аты, и от Москвы. Поэтому живут неукоснительно по понятиям, придуманным и утвержденным в ЦК КПСС. Это все привилегии. Отдельные магазины, лучшие товары, лучшая еда на дом, никаких оплат ни за что, неограниченные властные права на своих территориях. Причем отец не имеет права самовольно отказаться хоть от одной привилегии. Такое нарушение сверху карается сурово и немедленно. С Ленина да Троцкого всё это началось. А Сталин, Хрущев и, тем более, Брежнев ничего менять и не собирались. Так вот партия народная коммунистическая от народа и взлетела вверх. Голову задерёшь, чтоб её разглядеть – шапка свалится.

А батин закон неписанный держится на том, что он сам не верит ни в коммунизм, ни в преимущества социализма, потому что весь расклад идеологический и экономический знает изнутри. Причём досконально. И потому считает, что и верхам, что над ним, и низам надо показывать совершенно обратное. То есть, безусловную веру в светлое будущее и в могущество системы. И мы, близкие, обязаны тоже подчиняться этому закону, чтобы не было ни у кого из надзирающих сомнений в нашей общей семейной вере и преданности делу Ленина и партии.

Почесал Лёха затылок. Задумался.

– Так мне-то как быть? Не могу я жрать ананасы из обкомовских ящиков, стричься и педикюр делать в обкомовском секторе гигиены. В магазины эти чёртовы не хочу ходить и одеваться в то, чего никто и не видел в городе. Я женился на сестре вашей по любви к ней, а не к роскоши и высокому статусу зятя Альтова.

– Пробуй выпутаться сам, – похлопал его по плечу Илья. – Никого не привлекай. Жену тем более. Она – чисто домашняя булочка. Или сладкое пирожное. Она ничего не смыслит в делах отца и матери. Живи как жил. Ни на какие предложения бати и мамани нашей по поводу карьерного роста не ведись. – Илья поднялся со скамейки. – В хате этой, конечно, живи. Другого нет варианта. Но живи, повторяю, так, как сам хочешь. Правда, из-за этого Надька сама с тобой может и расстаться. Но тут уж – как пойдёт. Давай, удач тебе. Не играй с отцом в одной команде. Или для Зарайска, для всех, кто тебя знает, будешь ты человеком конченым. Почти врагом.

– Ладно, мы пошли квартиру хвалить, – сказал Андрей, и братья скрылись в подъезде.

Закурил Лёха, посидел, подумал и понял всё. Он ясно понял, что вот с этого момента он уже совсем не понимает как жить дальше. Чтобы и волки были целы, и овцы сыты.

18.Глава восемнадцатая

Всего два события необходимо называть для любого человека главными. Всё остальное или почти не важно, или вообще не имеет значения, достойного остаться в памяти его потомков. Первое событие – случайное абсолютно, зависящее только от того, что именно вот этих двоих, будущих твоих папу и маму, жизнь случайно отловила в разных местах, достала за шкирку из многомиллиардной массы народа и прилепила плотно друг к другу. Кого надолго, кого на недельку всего. Но в результате этого финта ранее неизвестных друг другу судеб в узаконенный человечьей природой срок появляешься ты. Маленький кусочек живого, ни для чего пока непригодного крошечного тела, на которое со всех сторон слетаются самые добрые феи – любовь, радость, счастье, вера и надежда. Кто-то из них останется с тобой, чтобы привести тебя ко второму главному событию, но уже не случайному, а единственному определённому свыше уже в первое мгновение твоего явления миру – к смерти. И в момент, когда душа твоя уже продирается сквозь угасшую плоть на волю – в бесконечную чистую, сверкающую всеми звёздами вечности иную жизнь рядом с Создателем, провожают душу твою на тот свет другие уже феи – скорбь, печаль и плакальщица. Хотя, вообще-то всё должно быть, по элементарной логике, наоборот. Рождаешься ты для того, чтобы весь свой срок земной продираться через дремучие леса трудностей, проблем, быстро забывающихся удач твоих и беспрестанных обломов да разочарований, а потом, рано или поздно, но закономерно отдавать душу богу.