Я – твой должник

– Да что именно? – Я теряю терпение. – Хватит, Ханна, выкладывай!

– Мы были на вечеринке, – неохотно мямлит Ханна. – Разговор зашел об обрезании и о сексе. А я в тот день до шести работала, – защищаясь, добавляет она. – Мозги не работали, я плохо соображала.

– Я и не собираюсь тебя осуждать! – восклицаю я. – Так что ты сказала?

– Ладно, – собравшись с духом, говорит она. – Обсуждали, как обрезание влияет на секс. А я через весь стол и говорю Тиму: «Ну, малыш, ты же не обрезанный? Разве ты от этого менее чувствителен?»

– Ну и что? – Я озадачена. – Согласна, не очень скромно…

– Ты не понимаешь! – Ханна отчаянно мотает головой. – Он на меня посмотрел каким-то жутким пустым взглядом и говорит: «Ханна, но я же обрезанный!»

– О господи! – Я зажимаю рот рукой. – Что, правда?!

– Да! И всегда обрезанный был! Не представляю, что на меня накатило! Мозги переклинило.

– Вот черт!

Только не смеяться. Нельзя!

– Так неловко! – Лицо Ханны болезненно кривится. – Все за столом это слышали. Тут же началось: «Как это ты не знала, что у тебя муж обрезанный? Ты что, не заметила?» Весь вечер над нами прикалывались. А Тим… – На несколько мгновений она умолкает. – Он очень плохо это перенес.

– Надо полагать! – Я беру себя в руки.

– Сама знаю. Конечно, ему следовало бы промолчать. Никто же не мог этого знать. Я ему потом сказала: зачем ты вообще рот открывал? Не помогло.

– Конечно… – Я с трудом собираюсь с мыслями. – Надо же.

– Как меня угораздило пенис собственного мужа забыть? – вопит Ханна. – Его пенис!

– Послушай… – Я вглядываюсь в ее страдальческое лицо. – Не пойми неправильно, только не может быть так, что ты уже беременна? Вдруг у тебя гормональный сбой или еще что-то такое?

– Ничего я не беременна, если у меня и есть сбой, то только из-за попыток забеременеть! – взрывается Ханна. – У меня крыша едет! Как это у других получается?

– Понятия не имею, – признаюсь я. – Слушай, выкинь это из головы. Утрясется. Вы с Тимом ребята крепкие.

– Да. – Кажется, Ханна немного успокаивается. – Может быть. Ладно, хватит обо мне, в конце концов, это у вас сегодня вечеринка. Отлично выглядит!

И она кивает на дверь.

Весь магазин оформлен для праздника. Джейк сегодня закрылся пораньше и привел целую бригаду. Половину товаров убрали с глаз долой, унесли стенды, притащили осветительную аппаратуру и стойку для напитков. Диджей настраивает динамики и возится с ноутбуком. Повсюду развешаны постеры с Николь крупным планом и подписью: «Знакомьтесь: лицо «Фаррз»!»

Положа руку на сердце, да, выглядит классно. Только на магазин не похоже. Тем более на наш.

– Так кто сегодня будет? – спрашивает Ханна.

– Это к Джейку, – развожу я руками. – Говорит, составил тщательно выверенный список.

– Ах, выверенный, – тянет Ханна, и мы обмениваемся сардоническими взглядами.

Ханна – единственная, при ком можно не стоять горой за свою семью. Возможно, потому, что она сама для нас как член семьи. И она знает, что я думаю о Джейке. И его закидонах.

– Он прошелся по списку наших покупателей, – понизив голос, рассказываю я. – И выбрал тех, у кого престижный почтовый индекс.

– Престижный индекс?! – эхом откликается потрясенная Ханна. – Это как?

– Да бог его знает. Он пригласил «влиятельную личность» – Котичку Смит с Ютьюба. И местную прессу. И нам всем велено прийти «гламурными и утонченными». Джейк сотрудникам целую лекцию прочитал. Морэг, бедняжка, чуть не вырубилась.

– Ну, у тебя вид вполне гламурный и утонченный, – великодушно говорит Ханна, и я ухмыляюсь, закатив глаза. Волосы я уложила, но о том, чтобы раскошелиться на новое платье, не могло быть и речи, и поэтому я в темно-зеленом, которое надевала на свадьбу Николь.

– А что твоя мама думает по этому поводу? – спохватывается Ханна. – Не слишком дорого?

– Мама отнеслась спокойно, – пожимаю я плечами. – Говорит, это на усмотрение Джейка, вреда не будет.

Я стараюсь подавить чувство, словно меня предали. Маме я звонила пару недель назад: грандиозный размах Джейка меня встревожил. Я надеялась, что она со мной согласится и притормозит его. Но она только беззаботно ответила:

– Брось, дорогая, он наверняка знает, что делает.

Настаивать и огорчать ее не хотелось. И вот результат.

– Красный ковер, – кривит губы Ханна. – Прямо на входе.

– Знаю. Джейк говорит, что это для снимков.

Я смотрю на Ханну, закусив губу, и внезапно меня разбирает смех. Правда, до чего нелепо! Хотя, может, мама права – просто мы ничего не понимаем в раскрутке?

– Они с Николь тут все переделали, – добавляю я. – Настояли, что так «круче». Ты в курсе, что Николь будет тут проводить занятия по йоге?

– Я получила от нее письмо, – кивает Ханна. – Честно говоря, удивилась: зачем в «Фаррз» йога?