Я – твой сон

– Н-да… – Егор нахмурился. – Десять лет. Это ж надо! Ты вон уже седеть стал. Да и я не помолодел. Десять лет, – повторил он после паузы. – Знаешь, что мы сейчас с тобой сделаем? Выпьем за встречу! Я прикажу накрыть для нас «поляну»!

– Я не пью, – возразил Ким.

Егор улыбнулся:

– Тогда просто покушаешь, – он взял со стола мобильник, набрал номер и поднес телефон к уху. – Фрол, Авдотья там далеко? На хозблоке? Попроси ее, чтобы принесла нам выпить и закусить. Только побыстрее.

Егор положил мобильник на стол и с улыбкой взглянул на Кима.

– Хочешь не хочешь, а выпить тебе со мной придется. Иначе я обижусь.

Не прошло и пяти минут, как одетая в грубую куртку полная женщина с крашенными в рыжий цвет волосами внесла в кабинет поднос с бутылкой коньяка «Хеннеси Икс О» и тарелочками с закусками, быстро выставила все это на стол, улыбнулась Егору и Киму и, хрипло проворковав «приятного аппетита», поспешно вышла из кабинета.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Егор и взял бутылку коньяка.

Открыв ее, он разлил коньяк по стаканам и пододвинул один из них к Киму.

– Давай, Кореец. За старую дружбу!

Они выпили. Егор тут же снова наполнил стаканы.

– Давай еще раз. За дружбу!

– За дружбу мы уже пили, – заметил Ким.

– За дружбу и два раза выпить не грех. Ну, давай!

Они чокнулись и снова выпили. Ким поставил свой стакан на стол, посмотрел Егору в лицо и вдруг спросил:

– Ты вспоминаешь Суслика?

Егор дернул щекой.

– Иногда, – ответил он ровным голосом.

– Иногда… – эхом отозвался Ким. – А я, знаешь, вспоминаю его довольно часто. – Он помолчал, затем осторожно спросил: – В шахту с тех пор кто-нибудь спускался?

– Насколько я знаю, нет, – ответил Егор. Взял с тарелки маринованный огурец, откусил и стал размеренно жевать, поглядывая на Кима.

– Некрасиво мы тогда поступили, – сказал Ким. – И ты, и я. И Фрол.

Егор пожал могучими плечами:

– Мы были пацанами. Что с нас взять?

– Да, пацанами… – Ким помолчал. Потом посмотрел в окно и проговорил задумчиво: – А поселок такой же, как раньше. Ничего не изменилось.

– А чему тут меняться? – хмыкнул Соболев. – Мы ж не Москва.

– Ну, не знаю, – Ким тоже хмыкнул. – Мир не стоит на месте. Все меняется. Вот ты, я вижу, тоже изменился.

– Правда?

– Когда я тебя знал, ты был похож на собаку. На дога или добермана. Долговязый, порывистый. А теперь ты матерый волк. Угрюмый, уверенный, невозмутимый, – Ким усмехнулся. – У тебя даже во взгляде что-то волчье появилось.

– Волчье?

– Недоброе, опасное, – пояснил Ким.

Егор внимательно посмотрел ему в глаза.

– Что-то я не пойму, Кореец, куда ты клонишь…

Ким помолчал. Потом сказал так, словно предыдущего вопроса не было:

– Значит, говоришь, к заброшенному руднику никто не ходит?

– Никто, – сказал Егор, настороженно глядя ему в глаза. – Там сейчас даже рядом находиться опасно.

– Почему?

– Ядовитые испарения с болот. Зверье дохнет. А люди не ходят. И правильно делают.

Ким задумался. Егор ему не мешал.

– Знаешь, о чем я думал все эти годы? – спросил Ким после долгого молчания.

– Нет, – качнул головой Соболев. – О чем?

– О том, что мы должны достать из шахты тело Суслика.

Егор прищурил светлые, недобрые глаза.

– Оно уж поди истлело, – негромко возразил он.

– Тогда мы должны достать его кости, – сказал Ким.

Егор Соболев молчал, устремив на гостя угрюмый, тяжелый взгляд. Ким вздохнул:

– Ладно, об этом поговорим потом. А теперь давай-ка проведем небольшую ревизию твоего хозяйства. Да, и позови сюда Фрола. Он ведь, кажется, твой заместитель?

– Да.

– Хорошо. Думаю, нам может понадобиться его помощь.

13

Анна открыла дверь. На пороге стоял Егор Соболев.

– Привет, – пробасил он.

– Здравствуй, – кивнула Анна.

Егор посмотрел ей за плечо, пытаясь разглядеть диван, но в комнате царил полумрак.

– Он жив? – спросил Егор.

– Максим? Да.

Егор усмехнулся:

– Живучий черт! Значит, он в больнице?

– Нет.

– Нет? – секунду или две Егор смотрел на нее, не понимая. Потом сдвинул густые брови. – Значит, ты его выхаживаешь?

– Значит, да, – сказала Анна, не отводя глаз от его лица.

Егор помолчал, переминаясь с ноги на ногу.

– Можно мне войти?

– Зачем? – спросила Анна.

– Хочу попроведать больного. Это ведь не запрещается? Тем более что доставил его сюда я.

Егор занес ногу над порогом, но Анна встала у него на пути.

– Я тебя не пущу, Егор.

– Почему?

– Сам знаешь.

Глядя ей в глаза, он покачал головой:

– Не знаю. Объясни.

– У него куртка опалена. И на плече ожог.

Егор молчал, выжидательно глядя на Анну.

– Не знаешь, откуда это? – сухо спросила она.

Егор не ответил, и тогда Анна сказала сама:

– Ты в него стрелял. Стрелял ему в спину.

– Я стрелял в медведя, – возразил Егор. – А его задел случайно.

– Может, да, – сказала Анна. – А может, и нет.

Егор усмехнулся.

– Если честно, то эта сволочь достойна смерти, – спокойно сказал он. – За все, что он тебе сделал.

Брови Анны вопросительно поднялись.

– Он? Ты сказал «он»? Мою жизнь превратил в кошмар не он. Это сделал ты, Егор. Ты, твои друзья… – Она выдержала паузу и с горечью добавила: – Это сделали все вы.