Я – ТВОЯ ЖЕНЩИНА!

- …Я терпел очень долго. Очень. Я молчал. Ничего не говорил. Но теперь хватит. Натерпелся. Ты играешь людьми. Играешь так, как тебе удобно, как выгодно. И тебе наплевать, что они думают в отношении твоих приказов. Ты не выполняешь свои обещания. И хочешь при этом власти. Упиваешься ею. Ты лишил меня семьи. Ты разрушил мою дружбу с Гаровым. А я ведь любил его. Как брата любил. И жену любил. И ты мог бы дать мне тогда квартиру, и она бы не уехала. Мы бы не страдали финансово. А тебе было наплевать на Александра Свириденко. Так вот и мне теперь глубоко наплевать, что в вашем ведомстве, господин Малкович, происходит. Меня не интересуют ваши проблемы. Нисколечко. Ни грамма. Я уезжаю в Испанию. Адью. Целоваться не будем на прощанье. Горевать о вас не буду. Обещаю…

- Ты, Саша, не горячись. Сядь. Давай поговорим по-мужски, - Малкович очень мягко попросил Свириденко. Таким тоном он не говорил еще никогда и ни с кем. Свириденко преувеличенно нехотя и грубо отодвинул стул и сел на него, широко облокотившись.

- Саша, ты должен меня понять! Зачем тебе уезжать теперь, когда есть квартира?

- Квартира, - презрительно выдохнул Александр. – С каким трудом я ее вырвал у тебя!

- Да-да, Саша, я виноват, что не уделял тебе больше внимания. Но теперь все изменится – вот увидишь! Ты высказал свои претензии, то, чем ты недоволен. Я же не знал, что ты так думаешь! Я - не экстрасенс и не умею читать чужие мысли! Саша, у тебя все теперь есть для того, чтобы быть счастливым! С женой не сложилось, ну найди другую. Сколько их – этих одиноких баб - в Москве? Причем с деньгами, с машинами, с квартирами, с дачами! Мне что ли тебя учить? Ты же живешь сейчас с кем-то, насколько мне известно? Ну и женись, и живи по-человечески! Кто тебе не дает? А? Саша? Отдохнуть тебе надо? Ну пожалуйста – съезди за границу - отдохни неделю-другую! Но уезжать насовсем-то зачем? Ты не представляешь насколько там все дорого! А ты без работы, без знания языка…

- Язык я выучил.

- …Выучил?.. Подготовился значит… - протянул задумчиво Малкович. – И почему ты считаешь, что я разрушил твою семью? Разве вы разошлись из-за квартиры?

Свириденко ненавидяще уставился в пол. Его как-будто пригвоздили к нему. Он подумал, что не стоило все-таки оставаться выслушивать этот бред, который нес шеф. Нужно было сразу свалить. Поздний час уже. И Вика ждет. Такое родное женское тело, которое он сейчас будет терзать поцелуями. Ох, и эротичная же телочка ему досталась! Гаров, дурак, не ценит телок! Так легко с ней расстался! За что я его любил-то, спрашивается? Тот еще тип...

- Саша, ты слышишь меня? – донесся до Свириденко голос Малковича, отвлекая его от приятных мыслей.

- Слышу, слышу,- нагло ответил бывший лейтенант российской армии. – Я наверно пойду. Мне нужно собираться – завтра самолет…

- Завтра?.. Уже? Так скоро? – стал еще серьезнее Малкович.

- Да, завтра. А семью мою ты лучше не тронь! Я вызвал жену, чтобы квартиру сыну оставить… Вот так, - вздохнул облегченно Свириденко. И не тебе судить, из-за чего мы разошлись. Мне лучше знать, что жене с сыном нужно.

Он резко встал, лихо отдал честь, издеваясь над старшим по званию и по возрасту.

Шел март 1998-го. Лариса Ивановна Гарова набирала на своем стареньком аппарате телефона номер сотового сына, интуитивно чувствуя, что творится с ним неладное в этой Москве. Приезжал в последний раз сам не свой. Все перевернул вверх дном. Ремонт будто бы затеял. И в это же время по судам мыкался: с Валерией разводился. Та в свою очередь стала претендовать на машину Сашкину.

«Как только не стыдно было? Дом – полная чаша, все родителями дадено, - про себя украдкой рассуждала Лариса Ивановна. – Так все мало людям!».

- Ма! Я сейчас не могу разговаривать. Занят, - ответил, наконец, ее сын. Как-то отрывисто, односложно, динамично.

- Алло!.. Алло! – зачастила стареющая пожилая женщина. – Саша! Сашенька! Подожди! Саша, скажи, у тебя все в порядке? Все хорошо?

- Хорошо, ма. Я тебе перезвоню буквально через час. Я сейчас еду. В машине. Приеду на место, освобожусь и позвоню. - Ага… Позвони, сыночек… Позвони… - протянула мать, когда Гаров уже отключился.

Она вытерла вспотевшее лицо платком, сбившимся с головы. Последнее время постоянно потеет ни с того, ни с сего. У врачей один ответ: климакс, который нужно просто пережить. Ох, да что же сердце так сильно бьется? Лариса Ивановна, только что поднявшаяся с табуретки, тут же опустилась обратно, прижав руки к груди.

«Нет, надо, чтобы Сашка вернулся домой! Хватит скитаться! Ей так тяжело стало управляться с домом… Вот сейчас позвонит он – скажу все, что думаю!» - женщина устало прикрыла глаза, стараясь прийти в себя, ища внутри организма хоть какие-то остатки силы духа.