Я, ты и шизофрения (СИ)

Его реплика заставила меня смеяться. Даже не знаю, кто победит в этой схватке. Я задумчиво посмотрела в окно, за которым светят ленивые лучи солнца. Неужели, за столько дней выглянуло солнышко, как мило! Ощущение странное: мне и грустно, и весело, и хорошо, и плохо. Хорошо от того, что я влюблена, что у меня есть друзья; я хожу в клуб, где мне не так одиноко; плохо от того, что надо признаться в болезни, от того, что директор пожаловался на меня родителям, от того, что я все ещё больна. Все это смешалось и преобразовалось в большой ком, который летит, прям на мою голову и собирается уничтожить меня.

— Вижу, что ты уже забыла о своих личных проблемах? — с каким-то акцентом произнёс Майкл, отвлекшись от мобильного телефона. Я, нахмурившись, оглянулась на молодого парня. Он хлопает ресницами и краем губ невинно улыбается. Не могу понять, о чем тот говорит. Проблемы?.. Ах, да, забыла. Майк ещё не в курсе, что мы с Сэмом помирились. И как я могла забыть ему рассказать? Хотя со всей этой заварушкой времени для откровений не было.

— У меня нет личных проблем, — я обнажила зубы в улыбке.

— Да, ты хорошо держишься, мне бы твою силу воли!

— Нет-нет, Майкл, ты не понял. Я и Сэм... Мы вместе, — брови поднялись домиком, а губы расплылись утешительной улыбкой.

Парень пошатнулся и на секунду замер. Он перестал доставать свой телефон и облокотился рукой об стенку. Кажется, он не рад за меня.

— Э-эм, — помешкался тот, — круто, классно... классно, что несмотря ни на что вы все ещё вместе!

Что значит это «все ещё»? Меня кольнули его слова. Мы сверлим друг друга глазами и тихонько киваем головой. Может, мне и показалось, но лицо парня явно стало озлобленным.

— Спасибо! Да, наша любовь вечная, — нарочно сказала я и сделала глупый вид, краем глаза смотря на реакцию парня, и она была кислой. Его губы некрасиво скривились, а скулы затвердели. Что не так-то?

— Это радует... — сквозь стиснутые зубы проговорил тот и опустил голову.

Я не стала ничего отвечать. Реакция брюнета меня настораживала. Зачем его провоцировать? Мне ясно только одно: он недолюбливает Сэма. Но спрашивается почему? Майкл даже в глаза его не видел. Что он может знать о нем и о его душе? Меня это обидело.

*

Я открыла входную дверь дома ключами и вошла в коридор с криком: «Мам, пап, я дома!», на что услышала лишь мамин отклик. Надо быть осторожнее, где-то поблизости могут быть ловушки. Они же ещё не забыли о разговоре с Гроувом? Кинув пальто на вешалку, я прошла в кухню, где мама нарезала овощи для обеда. Конечно, как я и думала, мама очень зла. Потому-то она так резко расправляется с болгарским перцем. Я подошла к столу и облокотилась руками об стул, раскачивая его.

— Мам... — аккуратно позвала я её, но ответа не было, только тупой звук ножа об кухонную доску. — Ты злишься на меня?

Тишина.

— Аманда, присядь, — попросила женщина и повернулась ко мне лицом, вытирая потный лоб тыльной стороной ладони. Я послушно села на мягкое сиденье и принялась готовиться к целому монологу от той, что сейчас на взводе. Сердце с каждым постукиванием набирало ритм, а вокруг груди прошелся холодок. Страшно, когда родители тебя ругают, но и одновременно смешно, хочется смеяться.

— Я слушаю.

— Аманда, что с тобой не так? У тебя есть все: родители, которые тебя любят и балуют, сестры и братья, что рады видеть тебя в гостях, друзья, будущее! Почему ты все время высказываешь свои недовольства? — мама начала тарахтеть, как бензопила, буквально разрезая мою голову. От её речи появилась ноющая боль в висках. Боюсь, что могу сорваться и накричать на неё, и тогда мне точно конец. Делаю резкий выдох и стараюсь не выплеснуть все эмоции на любимом человеке.

— Что я такого сделала?!

— Ты спрашиваешь? — мама повысила тон голоса на одну ступень выше. — Я тебе напомню: ты накричала на своего директора и облила бедную девочку пудингом!

Бедная девочка?! Мои карие глаза округлились и чуть не полезли на лоб. Мамины слова, как лезвие ножа, об который я порезалась. Мои ладони сложились в кулак, а в голове зародилось огромное желание все перевернуть к чертям. Люди не знают правды и делают поспешные выводы, и меня это очень огорчает.

— Лара не бедная девочка, она избалованная выскочка, которой давно пора указать на её место! Ты думаешь, что я просто ни с того ни с сего взяла и набросилась на неё?! Нет! Она поставила подножку моей подруге и опозорила её, а ещё эта бедная девочка, — я сложила пальцы рук в кавычки, — взяла и добавила в шампунь Мэдисон средство для облысения! Вот какая она у нас невинная!

Мама внимательно выслушала меня и застыла на одном месте. Я чувствую такое облегчение, словно избавилась от цепей на шее. Кулаки расслабились, а брови, что недавно были хмурыми, вновь разгладились. Я ждала маминой отрицательной реакции, но она молчала и просто смотрела в одну точку на полу. Потом женщина устало и протяжённо выдохнула, вновь начав нарезать болгарский перец кольцами.

Я хмыкнула.