Я у мамы дурочка

Поезд тронулся, когда он кинул в вагон сначала меня, потом портфель. Сам прыгнул на ходу.

Места оказались в разных купе. Через десять минут я снова спала, вагон покачивался уютно.

Вдруг почувствовала, что меня будят. Поезд приходил в пять утра. Я сказала спасибо и снова закрыла глаза. Не прошло и мгновения, как меня будят снова, Валера на этот раз.

– Вас что, проводница не разбудила?

– Разбудила. А что, скоро выходить?

– Что значит – скоро? Немедленно! Поезд уже стоит, а он стоит три минуты.

Ботинки я завязывала на перроне. Валера молча стоял рядом и никак не мог закурить, у него дрожали руки. Слов для меня у него уже не было. Слова-то, наверно, были, но их можно было произносить только про себя.

В семь мы втиснулись в переполненный вагон рабочего поезда, и я захотела есть. А может, это случилось, когда Валера достал из портфеля огромный свёрток из бутербродов с ветчиной.

– Это вы из дома взяли? Как догадались, мне и в голову не пришло! – говорила я, уплетая бутерброд за обе щёки.

– Вы, наверно, редко ездите в командировки. В глубинку особенно, потому и не запасаетесь. А у меня в портфеле всё есть – сапожная щётка с кремом, иголки, нитки, ножницы. Короче, всё, что может понадобиться человеку в дороге. Вот приедем в гостиницу, я тебе первым делом туристские ботинки вычищу, чтобы ты у нас была самая красивая!

– Ещё чего не хватает, – смутилась я, глядя на изрядно потрёпанные носы своих ботинок. Последний раз их чистила дома, перед отъездом. – Я привыкла сама за собой ухаживать.

– Нет правил без исключений, тем более – ты всё сама и сама! Город Валера показывает по дороге. Своеобразный город, он зажат между сопками и океаном. На сопки громоздиться трудновато, поэтому он растёт в океан, засыпая заливы, отгораживая их насыпными косами, и вот уже вырастает целая улица на воде.

Сначала он заводит меня в столовую, а только потом в горком комсомола. Его встречают шумно и радостно, видно, он в этой глубинке частый гость.

Мне тоже рады, отправляют завтракать второй раз, пока позвонят в гостиницу.

– Отдыхайте, замучил вас Валера, не мог выбрать дневной поезд! А завтра мы вас загрузим до последней возможности! Какой Валера молодец, что догадался привезти!

В гостинице – такой соблазн лечь и наконец выспаться! Но Валера сказал, что придёт, как только освободится.

Я всё же засыпаю прямо за полированным столом. На какую-то секунду – и сразу появляется Валера.

– Господи, ты опять спишь! И я разбудил тебя… Но я только на минутку, мы договоримся, как ты будешь путешествовать дальше.

– Я уже проснулась. И что ты удивляешься, это ты натренировался, а у меня – ни тренировки, ни запаса прочности.

– Сейчас мы выпьем с тобой!

Он извлекает из своего волшебного портфеля бутылку. Я смотрю на неё испуганно – полусухое, это мы умеем.

– Сейчас мы с тобой выпьем, а пока я вычищу твои ботинки.

– Этого только не хватало! Не хватало, чтобы инструктор обкома комсомола чистил мне ботинки! В лучшем случае – в лучшем! – давай мне крем и щётку, сама вычищу. И не бойся, я в этих ботинках не выступаю, не встречаюсь с комсомольцами, и вообще… Я в них только езжу в поездах и хожу по пересечённой местности. А для всего прочего – смотри, какие у меня туфельки! Видишь – красненькие, с белым кантом! Сделано – где это рулетка? В Монте-Карло. Успокоился? Отдай мой ботинок!

– Сядь. Сядь и сиди спокойно! Проснулась и начала командовать, ну, женщины!

Мои ботинки так не сверкали никогда в жизни. Бутылка кончается. А мы обсуждаем проблемы комсомола!

– Понимаешь, Светлана, самое главное – чтобы тебе верили, чтобы знали, что ты кристальный человек! Только тогда можно что-то требовать от людей.

– Надо ещё уважать людей, разговаривать с ними, как с людьми!

– Разговаривать все умеют! От этого авторитет не повышается.

– А ещё надо мыслить масштабно, большими категориями, чтобы людям было интересно с тобой!

– Нужно, чтобы у человека было чувство долга!

– Валера! Что это мы с тобой кричим друг на друга!

– Действительно, нашли, о чём кричать! Дай мне лучше свои стихи почитать, а то все читали, кроме меня. А ты посиди тихонько и помолчи, ладно?

…Я дарю ему последнюю книжку.

– Только не показывай никому, а то обидятся.

– Я поехал, не задерживайся тут, а то они рады эксплуатировать тебя!

Комсомольский поезд

В Тымовск еду с комсомольским поездом и с инструктором Володей, который отвечает за всё.

Мой калейдоскоп повернулся на какую-то долю градуса, и вот уже всё другое, вместо тихого номера гостиницы – шум, смех, неразбериха переполненного молодёжью вагона.

Поезд идёт вглубь Сахалина, слегка переваливаясь с боку на бок, постукивая колёсами. Вагоны узенькие, в купированном вагоне по коридору можно пройти только боком.

Вагона-ресторана нет, есть огороженный буфет в конце состава. Но комсомольцы позаботились о том, чтобы, во всяком случае, было что пить.

Володя очень переживает, особенно за наш вагон. В двух других потише, а у нас в узеньком коридоре то шум и смех, то песня, а то и драка.