Я у мамы зельевар. Держись, столица!

Поразительно, как ему удается держать такое невозмутимое выражение лица?

— Мелнса нужно уничтожить, — еле слышно сказала Дзидра. — Тогда он отпустит и меня, и вас.

Спасибо, конечно, за решение вопроса. Нам очень подходит.

— Для этого неплохо бы разобраться, кто он, бялт побери, такой.

Она хотела что-то сказать, но в этот момент пол под нашими ногами дрогнул. Призрак вмиг развеялся сапфировыми песчинками, словно чего-то испугавшись.

— Не нравится мне это.

В этот момент стена, откуда выходил Мелнс, пошла рябью. Первой показалась тележка с тарелками, следом — сухонький человечек без возраста.

— Мой пан передает вам угощение и хочет, чтобы вы набрались сил перед дальнейшим разговором.

Я во все глаза смотрела на человечка. Ростом невысок, едва мне достигает плеча. Высушенный, словно кора дерева. Глазки маленькие, запавшие, но при этом смотрят очень внимательно и цепко, сверкая весенней зеленью. И голос такой… достаточно высокий.

— Надеюсь, там нет яда, — мрачно произнесла я.

Человечек оскорбился.

— Как только можно о таком подумать! Вы меня, как бялтового управляющего, унижаете!

— Бялтового? — не поверила я своим ушам.

Человечек цыкнул и скрылся за стеной.

— Ну… они никогда воспитанностью не отличались, — заметил Интарс.

Я резко развернулась к нему:

— Это настоящий бялт?

— Да, — ответил принц и с любопытством посмотрел на меня. — А вы их никогда не видели?

— А вы видели? — не меньше удивилась я.

И тут же прикусила язык, понимая, что раз он так говорит, то должен был видеть.

— Конечно. — Мой вопрос явно озадачил его. — Бялты — часть нашей жизни. Они же везде.

Я аж села. Хорошо, что не на пол, иначе был бы номер. Очередной раз плюхнуться перед принцем в неловкое положение (во всех смыслах) — это просто божественно будет.

— Но… как тогда… мне все же не несколько месяцев от роду! Они намеренно прячутся от простых людей?

Я ждала какого-либо подтверждения или опровержения, но Интарс молчал. И то, как он на меня смотрел, было совсем… неправильно. Точнее, больше неуютно.

— Странно, — произнес он через некоторое время. — Это, наверное, какой-то удивительный феномен. Бялты, конечно, не лезут абы куда, они выбирают, с кем общаться, но я точно знаю, что не единственный в Латрии, кто их видел.

Это уже было интересно. Я подвинулась к столику. Об этом надо поразмыслить. Получается, что бялты — специфические ребята. Да, конечно, в книжках о них упоминается, но вот нарисованы они несколько иначе. Может ли быть причина во мне?

Интарс устроился напротив, открыл крышку, прячущую от нас блюда. О как, недурственно: картошечка с золотистой корочкой, посыпанная зеленью. Мясо в горчично-медовом соусе. Жареные грибочки. Салатик из овощей. Травяной чай. Возможно, ни разу не королевский ужин, но для простой голодной ведьмы — очень даже ничего.

Я как-то вмиг позабыла про бялтов, желудок громко дал понять, что он готов к трапезе. Стало немного неловко, но с другой стороны… То, что мне дали в камере, — это же просто издевательство над молодым растущим организмом!

Интарс ничего не говоря, просто снял с себя амулет на цепочке и провел над едой. Камень не изменил цвета.

— Еда не отравлена, — сказал он невозмутимым голосом. — Значит, нас планируют убить как-то иначе.

— А вы оптимист, — заметила я, беря вилку и нож.

— Сам себе удивляюсь.

На какой-то миг наши взгляды пересеклись. Да уж, будь он кем-то попроще, мы бы явно смогли общаться. Но где я, а где принц. Тем не менее, любой опыт полезен. Это я уже поняла. Поэтому, пожелав приятного аппетита, принялась за еду.

Где-то на краю сознания мелькнуло, что я не обучена манерам и этикету, но… не то место и не то время. Веду себя прилично, а в остальном уж как получится. Надо отдать должное принцу, он не смотрел на меня свысока, а разделывался с мясом и картофелем. Пусть это было и поизящнее меня, но в то же время вполне по-человечески.

— Так почему же я не вижу бялтов? — вспомнила я.

— Есть вероятность, что они научились лучше прятаться, — произнес Интарс, делая глоток чая. — Видите ли, прошлое у них было бурное.

— В том плане, что теперь они стали ругательством?

— Вроде того. Поэтому не особо горят желанием показываться на глаза тем, кто может что-то припомнить об их предках.

Я чуть нахмурилась, пытаясь вспомнить всё, что они знаю. Бялты — магический народец, который живет в лесах у болот. В хороших отношениях с духами природы. За свой зловредный характер и стали именем нарицательным, а потом и вовсе ругательством. Но… долгое время о них и правда ничего не слышно. В смысле, только от людей слышно.

— Потомки бялтов изменились, — продолжал Интарс. — Сейчас это полезные работники подземных отраслей. Возможно, они предпочитают ограничивать общение, понимая, что пока ругаются названием их народа, то ничего хорошего не выйдет.

— Если просто прятаться, то ничего не выйдет, — возразила я. — К тому же тут он не стал прятаться.

— Подозреваю, что тут не все так просто. Я чувствую в этом месте магию. Она какая-то необычная, словно искажена через огромный артефакт или систему артефактов.

Я насторожилась. А это ещё что значит?