Я - убийца

– Боязно трогать, – сплюнул лейтенант. – Отвяжем, а он рассыплется.

– Ну и пусть, – пожал плечами Гордеев. – Мы отсюда заглянем. И все. А хозяевам и так ничего не надо.

Он смело дернул проволоку – дверца отвалилась. Но сам сарай, на удивление участкового, выстоял.

Юрий Гордеев отважно заглянул внутрь. Когда глаза привыкли к темноте, он разглядел в косых пыльных лучах небольшую крестьянскую мастерскую: верстачок, нехитрые инструменты на стене, свалку разного тряпья и барахла по углам.

– Ничего особенного, – отметил участковый, опасливо заглядывая из-за спины приезжего адвоката. – Тут даже молодняк не набузил.

– Если будет заваливаться, тащи меня к свету! – предупредил Гордеев и шагнул в темноту.

Он внимательно осмотрел каждую мелочь. И ничего достойного внимания не нашел.

– У меня есть один приятель в Москве, – задумчиво сказал он участковому, – который, я так думаю, мог бы... Поменять комнату в Москве на отдельный деревянный домик в Рязани. Если вы найдете мне хозяина этого дома.

– Да зачем? – подскочил от радости лейтенант. – Мы ему и получше подберем. Свежий и нормальный! Поближе к природе! У нас и речка рядом! Чудные места!

– Смотри! – Гордеев неожиданно остановил восторженные мечты лейтенанта. – Это еще что такое?

– А что там? – испугался тот, ожидая увидеть мумифицированные останки. Или еще что похуже...

В стене, общей для сарая и дома, оказывается, имеется дверца. Якобы черный ход.

– Ну и что? – участковый не удивился. – Тут у многих так. Раньше в сараях скотину держали, чтобы зимой по морозу не бегать с кормом или так.

Смелый Гордеев уже распахнул эту загадочную дверцу и зашел в черноту.

– Ну как там? – тоскливо крикнул участковый.

– Нормально.

– Мне нужно идти?

– А как же, – злорадно ухмыльнулся Гордеев. – Смелее! Тут столько улик! А какие жирные, спелые!

Осторожно переступая по мусору, лейтенант пробрался вслед за Гордеевым в заброшенный дом.

Конечно, тут все и должно было бы быть покрыто пылью. Но... Отчетливо виднелись следы недавнего визита – кое-где слой пыли был нетронутым, толстым, пушистым, серым, а кое-где лишь едва-едва припорошено.

– Месяца три назад, – определил лейтенант. – Но ничего не взяли.

– Почему ты так решил?

– А что тут брать? Наверное, бомжи ночевали. Холодно было. Вот они и перекантовались.

– Надо все осмотреть, – Гордеев выдвинул ящики стола. – Прежде всего те места, где нет пыли.

Они принялись за обыск.

И безрезультатно провозились около часа. Ничего интересного.

– Нет, – лейтенант отряхивает руки, – это не бомжи. Те бы отсюда так легко не ушли. Мусор хотя бы оставили.

– Тогда кто, по-твоему, тут был? Что искал?

– Пацаны! Играли. Они тут во всех домах лазят. Иконы воруют. И еще по мелочи. Всю барахолку заполнили. Говорят, антиквариат. Сейчас знаете сколько простая керосинка стоит?

– Ищи, лейтенант, ищи. Нам нужно точно установить, кто здесь был? Взрослый или ребенок? Что искал?

– Ладно. А как мы догадаемся, что это взрослый был?

– Ты тут внизу пошарь, а я на чердаке погляжу.

– Ну хорошо, – лейтенант даже обрадовался, что ему не придется лезть на захламленный чердак. – А на что мне обращать внимание?

– На все! – Гордеев нашел лестницу, ведущую на чердак. – Вас что, не учили?

– Учить-то учили, – пробубнил лейтенант. – Да только работа... У нас своя специфика. А тут... Тут криминалисты нужны. Вам окурки собирать?

– Старые? – с потолка раздался голос Гордеева.

– Кто их знает, – участковый испуганно отошел в сторону, ближе к стенке. – Наверное, не очень. Иностранные.

– Сейчас спущусь!

На чердаке что-то загрохотало, потолок вздрогнул, и осыпалась штукатурка.

– Лейтенант! – сдавленным голосом позвал Гордеев. – Иди сюда! Скорее!

– Ну началось! – зло сплюнул участковый и ловко вскарабкался по лестнице на чердак. – Что тут у вас?

– Гляди, – Гордеев, весь покрытый паутиной, в клубах пыли закрывая рот рукой, показал ему на кем-то заботливо оборудованную лежанку возле печной трубы.

Тут стояла раскладушка с полосатым матрасом. Ворсистое желтое одеяло аккуратно сложено.

– И пыль еще не успела накопиться, – отметил наблюдательный лейтенант.

Под раскладушкой – пустая консервная банка с окурками. Адвокат вытащил один, рассмотрел:

– У тебя там что, «Прима»?

– Ага.

– А ты говоришь... Жил тут кто-то.

– И не один день, – участковый носком сапога поддел консервную банку – она оказалась целой.

– Он тут загородил свое лежбище досками, я полез – и вот. А ты, кроме окурков, ничего не нашел?

– Так, ерунда всякая. Старые школьные тетради.

– А фотографии? Там не было альбомов с фотографиями?

– Пойдем вместе посмотрим.

– Тут нам ничего больше не надо? Вроде бы все остальное не тронуто, – Гордеев еще раз все внимательно оглядел. – Так и покрыто сугробами пыли.

Внизу они еще долго шарили по ящикам комода, по шкафам. И ничего особенного не нашли. Вместо желанного альбома с фотографиями обнаружили тонкую картонную коробочку, а в ней около десятка пожелтевших фотографий, какие обычно делают в ателье. Муж, жена и двое наглухо запеленатых младенцев у них на руках. Улыбающийся курсант с девушкой.

– У нас тут все курсанты, – сообщил участковый. – Рязанское десантное.