Я убью тебя, любимая

Крячко сняли с самолета и, заспанного, помятого, небритого, привезли на Житную. Станислав пытался улыбаться, идя по коридору, раскланивался с сослуживцами, удивленно разглядывавшими его внешний вид. Наконец он оказался в кабинете Орлова, где после коротких рукопожатий и похлопываний по плечам рухнул в кресло у окна и вытянул ноги.

– Все, ребята, – со стоном заявил Крячко, – готов выслушивать ваши порицания по поводу упущенного Маслова. Ей-богу, не мог я сам за ним по пятам ходить, а оперативники не учли его хитрости и подлости.

– Ладно тебе, – проворчал Орлов, подходя к столику у окна с бутылкой коньяка и рюмками. – Бывает в нашем деле и такое. На-ка, взбодрись, и с возвращением. И ты иди, Лев Иванович. Зарядимся, потому что у нас, кажется, намечается большой аврал.

– Из Самары что-то есть? – оживился Гуров, садясь на угловой диванчик и беря в руку рюмку.

– Есть, давайте за здоровье и успех! – без пауз сказал Орлов и опрокинул в рот рюмку. Сыщики последовали его примеру.

– А меня посвятите, что у нас в Самаре? – проворчал Крячко, подцепив двумя пальцами дольку лимона с блюдечка.

– Один из похитителей Ирины Рукатовой, уголовник по кличке Вылк, родом из Самары. Отсидев в свое время срок, он вернулся на родину. С трудом нам удалось найти тех, кто работал тогда по этому делу. Тот оперативник, на чьей территории жил Вылк после освобождения, принял его под надзор, наблюдал за ним некоторое время. Но поднадзорный ничем предосудительным себя не проявил, и наблюдение ослабло само собой.

– За столько лет он себя ничем не проявил? – удивился Крячко.

– Он довольно быстро исчез из города, года через два. Тот оперативник, что вел его с момента освобождения, уже уволился, но по нашей просьбе в ГУВД Самары подняли архивы и нашли дело Вылка или Волкова Бориса Леонидовича. В нем подшиты рапорта оперативника, сведения, полученные от агентуры, запросы и ответы на запросы. Так вот, там зафиксированы кое-какие контакты Волкова, которые заинтересовали уголовный розыск. Несколько блатных разного уровня в уголовной иерархии, но вскрыть участие в криминале не удалось. Правда, один интересный контакт тогда был. Дважды Волков встречался с приезжим из Москвы, неким Равилем Илясовым. Он приходил к нему в отель в Самаре, где тот останавливался. Чем занимался в Самаре Илясов, установить теперь невозможно, столько лет прошло.

– Ты нашел Илясова? – посмотрел на торжествующее лицо Орлова Гуров.

– А вы думаете, что я погряз в административной работе и потерял навыки оперативной работы? – засмеялся генерал. – Я, друзья мои, тоже без дела не сижу и кое-что умею головой. Сейчас я вам что-то покажу, только не падайте. Информация-то на поверхности лежит. Надо только уметь ее разглядеть и взять.

– Слушай, Петр, – подал голос с дивана Гуров, – а в материалах самарского дела что-нибудь говорится о происхождении клички у Волкова?

– Ты тоже обратил внимание? – улыбнулся Орлов, роясь в бумагах на столе.

– Еще в Сочи.

– Да, очевидно, что кличка у Волкова должна была бы быть Волк или что-нибудь по его личным качествам или видимым дефектам. Ту смешение произошло. Его, очевидно, и звали поначалу Волком, но потом, видимо, сыграла роль его манера говорить, когда он начинает приблатняться, угрожать кому-то. Он в разговоре стал тянуть гласные, ну, вы знаете эту манеру блатных. Так вот, у него в словах звук «о» звучит как «ы». Вот его и стали Вылком звать. Так и прилипло за столько лет. Опять же, отличие, потому что кличек Волк полным-полно.

– Да, действительно, – усмехнулся Гуров, – все так просто. А что, в Самаре полиция не задумалась о том, куда этот Вылк делся с места регистрации?

– Да там сначала его ошибочно признали в одном трупе, потом решили, что это не он, так в результате и забыли о нем, потому что не ясно было до конца, кто погиб. Вот!

Орлов вернулся к столику у окна, где сидели сыщики, и положил на стол распечатки с файлов из Интернета. Гуров и Крячко склонились над бумагами и стали их перебирать. Генерал уселся во второе кресло и принялся комментировать каждый лист, который брали в руки его друзья:

– Вот этот важный господин в дорогом костюме «от Меуччи», который стоит в обнимку с представителем немецкого концерна в Москве и депутатом Госдумы, – Назаренко Андрей Федорович. Не судимый, бывший комсомольский работник, в свое время был одним из основателей «Спутника». Можно назвать его бизнесменом, но у него несколько разнородных фирм, которые особого и существенного дохода не дают. Тем не менее Назаренко вхож в такие круги, он имеет, говоря нашим языком, такую «крышу», что впору бывшему генералу КГБ.

– Есть другие доходы? – догадался Крячко. – Не легализованные, на офшоры играет?