Читаем Я убью за место в раю полностью

— Будешь следовать за мной по пятам и молчать. Справишься? Брока не беру, так как он не осилит такое сложное задание. Так что приступай прямо сейчас. Во уже приступай. Молодец. Верю в тебя.

— А ты куда? — Элла насупилась и смотрела исподлобья, — меня Механик не пустит вниз.

— А ты и не просись. Просто узнай, есть у него в машинном этот Борис, или он в городе живет. Да и вообще, не верится мне, что он там работает. Механик хоть и сволочь, но врать не станет.

— Если Бориса там нет, то можно поискать по городу?

— Да. Можете разделиться, если хотите. Но, только если его нет у Механика. Потом Брок до вечера ходит по улицам, ужинает, и спать до ночи. Я пойду к охотникам. Есть к ним вопросы. Выполнять. И да! Дробовики возьмите все. И Элла, а где мой толмут?

Эх, моим бы ребятам форму пошить приличную. Смотрю на них — оборванцы какие-то. Брок вообще как будто через полгода после смерти выбрался из могилы. Элка в этих штанах синих и зимой, и летом. Нужно с Президентом поговорить на этот счет. Или пусть с запасов выдаст старую военную форму, а Элка сама нашьет какие-нибудь знаки отличия. Но с дробовиками хоть видно, что они на службе, а не просто группа зомби грязь месит по улицам.

Дотопав с Реймой до домиков, где проживала небольшая каста охотников, выяснил, в каком проживает Билл-Олег из бывших англичан. Шериф его хорошо знал. В городе уже лет восемь или девять. Бывший военный, десантник. После катаклизмов, на наш берег кого только не повыкидывало. Этот был то ли с корабля, то ли с самолета упавшего неподалеку. Выживал, как мог, болтался по сопкам, жил в пещере без оружия. Когда поперло зверье наловчился управляться с копьем из палки и ножа. Бил оленей, воевал с волками и медведями. Брутальный дядька, молчун, надменный. Группа разведчиков нашла его разорванного медведями неподалеку от Поселения. Приволокли сюда почти мертвого. Ветеринар колдовал над ним месяц, сшивая сухожилия и мышцы. На нем одном ученики Ветеринара получили врачебной практики больше чем на остальных пациентах за год. Шериф видел его полуголым, и там точно нет ни одного участка кожи без шрама. Отношения у них были сдержанные. Билл, который женившись на русской девчонке, решил поменять имя на Олег, в драки не лез, в Баре выпивал норму и уходил спать. Зверя бил отменно, чуть не лучше всех понимал следы и повадки. Парень он был нужный для Поселения. Но, как оказалось, занимался корыстными преступлениями и менял выданные по счету патроны на личные вещи неизвестного происхождения. Тут надо было действовать тонко. В тюрьму такого не поволочешь за обвинения в потере пары патронов. Доказательств-то нет никаких. Но поговорить надо. У Коня-в-пальто мог быть и с ним конфликт. А Олег может горло перерезать ночью в подворотне. Но, зачем тогда Машку? Хотя вот именно он и мог подкараулить ее около Поселения и прикончить. Все есть у него на то возможности.

Охотники товарищи самостоятельные. Группами не ходят, старших над собой не имеют. Захотел — пошел на охоту. Не захотел, дома валяется на кровати. Чутьем они апеллируют. Идет охотник на оружейный склад, говорит: нужны 10 штук 9,3\64 Бреннеке пуля со стальным сердечником, 15 патронов 12\70 картечь Магнум и 20 патронов 12\76 дробь № 4. Гарант, а по простому кладовщик Степан, смотрит в свои записи: так, у Олега-Билла по описи оружия есть «Super Black Eagle 3», «Беретта» АЛ391 и редкий нынче карабин «Тигр». Степану понятно, что Олег-Билл пойдет бить зайца с дробью № 4, от волков берет картечь, а на случай большой удачи или неудачи на лося и медведя соответственно, у него есть обойма на 10 патронов 9,3\64. Все сходится, и охотник получает патроны. Сколько он отстрелял и насколько успешно — остается на совести самого охотника. Как тут проверишь? Погибает их много за последнее время, потому и отношение к ним особое. А в особенности к охотникам вроде Олега-Билла. Он один из всех охотников поселения имеет трех, а не двух помощников для переноса амуниции и добычи. Результативность у него фантастическая. А уж медведей бьет, просто удовольствие слышать вечером в баре официальную сводку. Ненавижу я этих тварей. Расплодились.

А как тогда быть с антиклещевником и бухгалтерией Натальи? Могла и ошибиться, дура узкоглазая. Недосчиталась, «вроде бы были», и правда дура. А клещевник он просто засунул под камень, чтоб со следа сбить, направить по ложному. Только мотива нет для такого хитрого двойного убийства. Вот и выясняй мотив, скотина тупая. Толку от тебя вообще никакого. Мечешься по Поселению весь день без смысла, без пользы. Лучше бы пошел в кузнецы. Там хоть сила бы пригодилась. Хотя, нет. Не люблю я работать. А там вкалывать надо весь день. Да еще и начальник над тобой висит с воплями и претензиями. Нет уж. Я лучше тут побегаю в этом проклятом тулупе, который воняет медведем, и мокрых сапогах. Жрать захотелось, как мимо кухни прошел. Запахи вкусные идут из сушильной печи. Ай-яй-яй, желудок заткнись! Ну, вот и Билл. Надо как-то втихаря на подошву ботинка его глянуть…

— Привет Олег. Есть пара минут?

— Заходи в дом.

— Нет, давай на улице.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Психология масс и фашизм
Психология масс и фашизм

Предлагаемая вниманию читателя работа В. Paйxa представляет собой классическое исследование взаимосвязи психологии масс и фашизма. Она была написана в период экономического кризиса в Германии (1930–1933 гг.), впоследствии была запрещена нацистами. К несомненным достоинствам книги следует отнести её уникальный вклад в понимание одного из важнейших явлений нашего времени — фашизма. В этой книге В. Райх использует свои клинические знания характерологической структуры личности для исследования социальных и политических явлений. Райх отвергает концепцию, согласно которой фашизм представляет собой идеологию или результат деятельности отдельного человека; народа; какой-либо этнической или политической группы. Не признаёт он и выдвигаемое марксистскими идеологами понимание фашизма, которое ограничено социально-политическим подходом. Фашизм, с точки зрения Райха, служит выражением иррациональности характерологической структуры обычного человека, первичные биологические потребности которого подавлялись на протяжении многих тысячелетий. В книге содержится подробный анализ социальной функции такого подавления и решающего значения для него авторитарной семьи и церкви.Значение этой работы трудно переоценить в наше время.Характерологическая структура личности, служившая основой возникновения фашистских движении, не прекратила своею существования и по-прежнему определяет динамику современных социальных конфликтов. Для обеспечения эффективности борьбы с хаосом страданий необходимо обратить внимание на характерологическую структуру личности, которая служит причиной его возникновения. Мы должны понять взаимосвязь между психологией масс и фашизмом и другими формами тоталитаризма.Данная книга является участником проекта «Испр@влено». Если Вы желаете сообщить об ошибках, опечатках или иных недостатках данной книги, то Вы можете сделать это здесь

Вильгельм Райх

Культурология / Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука