Я уеду жить в «Свитер»

Ах, вот оно что. Кажется, у Ксюши помутнение рассудка в последней стадии. Это они теперь не разлей вода с Машей. И вообще при чем тут Волкова? Я – отдельно, Верка – отдельно. Как мухи с котлетами.

– Не знаю, неудобно как-то. Ладно, я ей вечером позвоню.

– Только не говори, что мы в «Меге» были. А то Юлька взбесится.

А, боишься, значит. Это хорошо.

– Она последнее время немного того, с приветом. До сих пор на меня волком смотрит из-за своего Левушки драгоценного.

– Не надо было вообще эту тему поднимать. – Маша выходит из кабинки и включает воду. – Сама виновата.

– Я? Ну не знаю! Пусть спасибо скажет, что я про Левины приключения с Маринкой помалкиваю. Как настоящий партизан, хотя меня уже распирает.

Маша на это ничего не говорит. Ксюша тоже выходит из кабинки и моет руки. Жужжат электросушилки.

– Ну давай, платье сейчас купим и в кофейню, ага?

Последнее, что я слышу из Ксюшиных уст.

За ними захлопывается дверь.

Я сижу на унитазе еще несколько минут. А может, лет, я не знаю.

Маринка.

Маринка.

Это из одиннадцатого которая? Или другая? Не знаю никакую Маринку.

Ксюша врет. С другой стороны, зачем ей врать? Она же не знала, что я тут, в кабинке, заседаю.

А Маша какова? Промолчала. Ей ведь наверняка тоже что-то известно.

У меня так сильно стучит сердце, что я прижимаю его рукой к ребрам, чтобы не выпрыгнуло.

Через некоторое время я все-таки выхожу из туалета. Все вокруг какое-то не такое. Не могу нормально объяснить. Взять хотя бы шарики под потолком – они, оказывается, уже почти сдулись, а я сначала не заметила. А у людей, которые тут гуляют, почти у каждого в ухе наушник. Они как будто разговаривают с воздухом.

Подхожу к фонтану – наших, естественно, нет. Достаю из кармана треснувший свой телефончик. Что там? Пропущенная эсэмэска.

«Мы в кофейне. Ждем тебя на чизкейк».

Сердце начинает прыгать, только теперь уже от радости. А потом я замечаю то, что сначала не заметила.

Это не Маша мне отправила эсэмэску, а мама.

Это мама с папой и Веркой меня в кофейне ждут.

Глава 11 Ванна с пачули

Еще две недели назад все в моей жизни было прекрасно и замечательно. Лучше не придумаешь, я счастливая была. Правда, тогда я этого почему-то не замечала. А теперь вот заметила, правда, поздновато.

У меня был парень.

У меня были две лучшие подруги.

Своя компания, в которой хорошо.

И комната, в которой тоже хорошо.

Теперь всего этого у меня больше нет. Взамен появилась Верка. Спасибо тебе большое, Вселенная!

После похода в «Мегу» все так сильно и быстро изменилось – вот как будто меня взяли и вынули из моей милой и уютной жизни. Засунули в чью-то чужую. Такие у меня странные ощущения.

Папа был очень щедр – настоящий мизантроп. Вернее, филантроп, я все время путаю. Он купил нам с Веркой кучу всего, а потом повел в кинотеатр. Классное кино, кстати, мне понравилось. Называется «Отрочество». Там про одного парня, его зовут Мейсон. И вот в фильме показано, как он идет в школу, – это в начале. А в конце – он уже студент и поступил в колледж, ему там семнадцать лет. Ну а в середине – вся его жизнь между школой и колледжем, понятное дело. У него сестра была и мама. И отец, но он с ними не жил. Мама Мейсона несколько раз выходила замуж. Это длинный фильм, он часа три идет. Но самое интересное – Мейсона играет один и тот же актер, а не разные. Это кино двенадцать лет подряд делали – ждали, когда актер вырастет и можно будет следующий эпизод снимать.

Верке фильм не понравился, разумеется. Она же мой антипод во всех смыслах. Если попробовать поискать в мире самого непохожего на меня человека, с которым у меня ну абсолютно ничего общего, лучше Верки кандидата не найти.

Разве что джинсы ей такие же, как мне, купили. И ботинки. И юбку. Но это чтобы никому обидно не было.

Так вот, я продолжаю. В воскресенье я набрала себе ванну с маслом пачули и настоятельно попросила, чтобы меня не беспокоили. Я взяла с собой блокнот и ручку, включила Хойзера и залезла в горячую пену. Это мой домик на ближайшие два часа, как минимум.

Когда в твоей жизни рушится все и вся, тебе нужен четкий план. Желательно короткий – не более трех пунктов. Потому что, когда доходишь до четвертого, как правило, жизненные обстоятельства меняются, и приходится составлять новый план.

Первым пунктом у меня шла некто Маринка. Сначала я попыталась ее самостоятельно вычислить: кто это может быть? Разумеется, кто-то из наших общих знакомых, раз ее персона и Маше, и Ксюше известна. Проблема только в том, что я знаю одну-единственную Марину – Пасечник, из одиннадцатого «Б». И как-то мне сложно представить, что Лева пускался с Пасечник в какие-то приключения. Не могу себе этого представить, они очень разные люди. Очень – и внешне, и внутренне.

Ладно. Тогда я решила позвонить и навести справки. Только вот кому звонить? Левины друзья, даже если они и в курсе Марины, мне его не выдадут. Ксюше позвонить? Или Маше? Тогда придется сознаться, что вчера я в туалете сидела… Нет. Мы сейчас в состоянии холодной войны, как выясняется. Поэтому любая информационная утечка будет использована против меня. Уж Ксюшей-то точно.