Я уеду жить в «Свитер»

Оставалось два варианта: звонить Леве и выводить его на чистую воду либо не звонить.

Я выключила Хойзера и набрала Левин телефон.

– Привет, Юль.

– Привет, чем занимаешься?

– Да так.

Краткость – сестра таланта. В трубке слышатся какие-то нервные шебуршания. Так бывает, когда, знаете, на том конце пытаются микрофон рукой прикрыть. Чтобы слышно не было, чего тебе не надобно слышать.

– А ты сейчас где?

– Дома. А ты?

Врет. И не краснеет.

– Я тоже, в ванной вот лежу.

Зачем я это сказала? Надо быка за рога брать, и все!

– Слушай, Юль, давай я тебе попозже перезвоню? Я тут… немного занят.

– Давай, – говорю. – Пока.

И отключаюсь. Я тряпка, я это прекрасно знаю. Ко всему прочему я ужасно ревнивая, хотя в этом никому и ни за что не признаюсь, даже под пытками. Сейчас моя ванночка, наверное, закипит от переполняющих меня эмоций. А потом взорвется и вышибет дверь.

– Я – Снежная королева, – говорю себе. Это у меня такая мантра, для поднятия самооценки. – Я – Снежная королева! Беру и выжигаю холодом людские сердца, а потом разбиваю их вдребезги.

Хватаю в одну руку Бесчастных – прямо за шею ее беру, а в другую – уродскую Марину и трясу их, трясу. Я большая и сильная, а эти две – крошечные, как не знаю кто. А потом я швыряю обеих с глаз долой куда подальше!

Я – Снежная королева. Была бы у меня третья рука, Верка бы туда же улетела.

Так, выполнение первого пункта откладывается на неопределенный срок.

Приступаем ко второму. Набираю Машу.

– Привет.

– Ой, привет, Юль! А ты почему вчера трубку не брала? Я тебе звонила.

– Да? Пропустила, наверное.

Просто не хотелось мне вчера с ней разговаривать. Не возникало такого желания.

– Что делала в субботу? – спрашиваю.

– Мы вечером с родителями в суши-бар ходили. Отмечали папино повышение.

– Понятно. А до этого?

– Да ничего особенного! С Борькой встретились, потом проект заканчивала. Ты, кстати, доделала? Завтра же биология.

Это она мне зубы заговаривает, меняет тему. Ну-ну.

– Давно, – говорю, – доделала. А мы в «Мегу» ездили всем составом.

– А-а-а…

– В кофейне посидели, потом в кино пошли.

– Понятно.

Что-то скисла наша Маша. Наверное, обдумывает, видела я их в «Меге» или нет.

– Ну ладно, завтра увидимся, – говорю.

– Подожди, а ты.

– Чао-какао!

Жму отбой. Никакого облегчения на душе, еще хуже только стало. Не работает мой план.

Смотрю на третий пункт: «Поговорить начистоту с Веркой. Расставить все точки над i». Вырываю из блокнота страницу, сминаю ее и подбрасываю к потолку. Бумажный комок беззвучно приземляется в воду (или приводняется?) и плывет по направлению к крану.

Нет, иногда нужно все-таки не логикой руководствоваться, а слушать свою интуицию. Она не просто так женщине дарована.

Роюсь в записной книжке телефона: где-то он тут у меня, кажется, был… Ага, нашла.

Один гудок и на том конце хватают трубку:

– Приве-е-ет! Круто, что ты позвонила! Я, кстати, ждал. Прямо предчувствие с самого утра!

– Серьезно? – Лицо мое растягивает какая-то дурная и счастливая улыбка.

– Клянусь! Слушай, я так рад твоему звонку! Подожди, сейчас до потолка только подпрыгну!

Я смеюсь. Хохочу на всю ванную, как сумасшедшая. А когда успокаиваюсь, спрашиваю:

– Ты что поделываешь сегодня, Миш? Может, погуляем?

Иностранные имена

У моей мамы день рождения. Ей – тридцать три, а мне – восемь. Дом полон гостей, родители мои обожают пирушки. Но у нас тут еще кое-кто, между прочим, родился – щенки у нашей Чапы. Целых три! Я на, звала их Бонифаций, Брунгильда и Барбара. По-моему, им очень идут эти иностранные имена, хотя мои родственники их никак не запомнят.

Гости мне неинтересны, как и еда, которую целый день для них готовили. У меня есть дела посущественнее, чем за столом со взрослыми сидеть и слушать их скучные разговоры. И тосты особенно – тамада у нас, конечно, Евгений Олегович.

– Пойдем в комнату, я тебе покажу, – говорю я Верке.

Правда, ну хватит уже лопать.

Заходим в спальню, Чапа на нас рычит.

– Чего это она? – спрашивает Верка.

– Таков материнский инстинкт, – поясняю я. – Она потомство защищает.

– А она не укусит? – Кажется, Верка побаивается Чапу.

– Хочешь одного подержать? – предлагаю.

Верка соглашается.