Я украду твой голос

Теперь, когда стали ясны трагические последствия нападения, эти вопросы волновали генерала еще больше. Возможно, преступник воспользовался отравляющим или парализующим газом. Но следов яда нет. К тому же в этом случае где-то должен быть баллончик, а тщательный осмотр сцены ничего не дал. Впрочем, Бурмистров и не надеялся на это. Ведь он сам был свидетелем схватки и ясно видел, что Марк Ривун не успел отбросить никакое тайное оружие. Он использовал только рупор и свое напряженное горло.

«А если это так, то мы имеем дело с новыми неизученными возможностями человека», — констатировал умудренный жизнью Иван Витальевич. Он заглянул внутрь рупора, поскреб ногтем. Эта железка, конечно, еще пройдет экспертизу, но и дураку понятно, что она предназначена для усиления голоса и придания звуку определенной направленности. Только и всего.

Глава 15

Допрос, как водится, провели сразу же, не дожидаясь рассвета. И тут Ивана Витальевича ждало новое удивление. Перед ним предстал на редкость обаятельный и милый молодой человек. Этакая случайная жертва глупого стечения обстоятельств.

— Когда дядюшка дирижирует, я часто присутствую на сцене. Вы не поверите, какое влияние на качество звука оказывает различный хлам за спиной оркестра. Фанерные конструкции вдоль стен, тряпичные декорации под потолком, — всё это мешает полету музыки, затеняет звучание, а дядюшка очень щепетилен в этих вопросах.

— Ваш дядя — Альберт Норкин?

— Ну конечно! А вы не знали? Он попросил меня присмотреть, чтобы сегодня ничего не мешало великолепному исполнению его нового произведения. Этим я и занимался.

— Зачем вы поднимались вверх? Чтобы иметь возможность совершить нападение на товарища Сталина? Ведь так? Отвечайте!

— Ну что вы. Как такое можно подумать. Вы на меня посмотрите. Я всю жизнь занимался только музыкой и никогда не держал в руках никакого оружия.

— Вы не ответили. Зачем вам понадобилось лезть под потолок?

— Там парчовая оборка. Ее полностью не сдвинули, механизм заел. Вы знаете, как парча поглощает высокие ноты? Это просто ужас! Я поправил. А когда спускался, меня так напугали ваши люди с пистолетами, что я потерял сознание. Вот результат: стукнулся головой. Посмотрите, какая шишка.

Поначалу генерал был настроен агрессивно. Он намеривался кричать, прерывать на полуслове, перескакивать с вопроса на вопрос, угрожать скорой расправой, а если потребуется, то и применить силу. Но в процессе беседы его пыл как-то сразу угас. Арестованный совсем не походил на злодея. В его голосе сочетались наивность, растерянность и убедительность. Генерал считал себя неплохим психологом и повидал многих преступников. Так не врут.

— Зачем вам рупор? — устало спросил Бурмистров.

— Как же? Чтобы лучше слышать. Я прикладывал его к уху и отсекал посторонние шумы от музыкального потока. Мне кажется, оркестр сегодня звучал замечательно. А вы, как считаете?

Не хватало еще беседовать с задержанным об искусстве. Генерал посмотрел на Марка сквозь рупор.

— Значит, чтобы слышать? А мне показалось…

— Вы имеете в виду, что я держал рупор перед собой? Это от инстинктивного желания защититься. У меня же ничего не было, а у них — пистолеты. Так страшно, знаете.

— Кто-нибудь еще был за сценой кроме вас?

— Те двое с оружием.

— Про них я знаю. А другие?

— Не помню. Отшибло. Спросите у них. Это ведь ваши люди.

Генерал искоса взглянул на молодого человека. Сама непосредственность и очарование. Безвинное дитя, да и только. А между тем имеется загадочный труп и контуженый сотрудник. Как это сопоставить? Генерал припомнил, что контузия возникает вследствие мощного акустического удара. Задержанный держал рупор у рта, словно хотел усилить голос. Его горло было напряжено, как при диком крике. Хотя генерал никакого звука не слышал!

Иван Витальевич велел отвести Ривуна в камеру и, несмотря на глубокую ночь, раздал сотрудникам срочные задания по этому делу.

Уже утром он имел первое представление о странной личности Марка Ривуна. Бросалось в глаза, что все знакомые характеризуют его по-разному. Одни считали молодого человека вежливым и стеснительным, другие уверенным и бойким, третьи прямолинейным и грубым. Но существовала и общая характеристика, проскальзывающая во всех беседах. Каждый, кто, так или иначе, должен был регулярно встречаться с Ривуном, сначала с трудом вспоминал эти встречи. Для всех он удивительным образом оставался незаметным.

Незаметный и разный. Два главных качества разведчика. Уж не шпион ли Марк Ривун? Тогда, какое оружие он применил? Какой способ воздействия привел к столь печальному исходу?

Профессиональные музыканты подчеркивали тонкий слух молодого человека, его удивительное знание музыкальных произведений. Один из эстрадных исполнителей отметил талант юноши к подражанию.