"Я умер". Монолог самоубийцы (СИ)

И смотря с вершины прошедших лет, стоило ли посвящать свою жизнь признанию от общества, которое забыло про меня через считанные дни и месяцы? Смерть расставляет все по полкам, кому ты был нужен и на кого твое отсутствие повлияло. На всех, из за которых я выкручивался как мог, лишь бы добиться хоть доли их уважения, мое отсутствие не произвело абсолютно никакого эффекта.

В целом единственное, что я вывел для себя из всего этого в очередной раз – любой выход, который я бы осуществил живым, был в разы предпочтительнее того, что я имею сейчас.

Глава 16: Вакуум.

Я также не мог оставить без внимания человека, в младенческом возрасте которого, я занял его тело. И чем дольше я наблюдал, тем более мне было горько и обидно, что обстоятельства, сложились таким образом, да и сказать честно, я в последствии вообще пожалел, что оставил его в живых.

Квартира типичной однокомнатой квартиры в панельном депрессивном доме. Нечего особенного, таких сотни и тысячи по всей стране, но это был отдельный мир, в котором существовал свой вакуум.

Молодой парень, при закрытых наглухо окнах, которые также скрывали темные занавески, читал какую - то потрепанную книжку. Это были редкие минуты одиночества, даже во время которых, он не нарушал устав внутреннего распорядка.

Звонок в дверь. Мама не могла сейчас прийти, было слишком рано. Дрожь пробирает все его тело, он начинает бессмысленно водить глазами по страницам, теряя их смысл, и начинает явно суетиться.

Звонят все настойчивее и настойчивее, как бы он не старался зажать уши, настырность не спадает. Преодолевая дикий страх, подходит к двери и приоткрывает ее.

- Почему вы не открываете, я которую неделю попасть к вам не могу!

Это была контролер, банально считывающая показания счетчиков. Увидев его странный, затравленный взгляд, её пыл немного спал, и она вежливо попросила его передать показания.

Забыв закрыть дверь, он со всех ног бросился к ванной комнате. Округленными от ужаса глазами он запоминал набор цифр и так же мгновенно прибежал обратно к двери.

Перед ним стояла она. Его мучитель и человек подаривший жизнь. Ее гневный взгляд заставлял трястись каждую его жилку, и она, почти не размыкая, своих тонких губ грубо прошипела:

- Марш в свою комнату! Ты снова нарушаешь, жди наказания.

Нежелательная свидетельница этой семейной сцены, которая всего лишь хотела записать показания и пойти к следующей квартире, застыла на месте от странности происходящего. Это был взрослый парень, который вел себя как забитый котенок. Решив, что от таких лучше держаться подальше и такая формальность, как набор цифр с прибора не стоят того, что эти психопаты могут еще выкинуть и в любой момент переключиться на неё, она убралась с их глаз.

Юноша же прошел в свою комнату, которая по факту была их общей, и принял смиренный вид, ожидая очередного издевательства, а их было до этой поры много.

Началось все с того момента, когда маленький мальчик захотел впустить котенка в дом, который мяукал у двери. Они долго веселились с ним, тем более такое животное он видел впервые. Вот только этот комочек иногда царапался, чем вызывал еще больше азарта и к сожалению, привел в ужас его мать.

Она не допускала долгих церемоний, и взяв невинного звереныша, на глазах сына, била его о стену, пока у нее в руках не остались клочки шерсти и кровавые останки.

Далее, неистовая злоба перестала выливаться на окружающих и постепенно перешла на него.

Она зашла в комнату с пакетом крупы, который только что принесла из магазина. Не глядя на сына, стала обильно рассыпать ее в углу. Он все понял и безмолвно последовал туда, спустив штаны и став коленями на рассыпанный горох. Это было одно не из самых страшных наказаний за его проступки и поэтому это его особо не огорчило.

Ее наклонности садиста и вся чернота души находились сейчас на самом пике, при этом она его любила, но довольно своеобразно и до крайности. Изначально, она считала его врагами абсолютно всех и всё, ей казалось, что каждое животное, человек, всё желает гибели ее сына. Затем, подсознательно она стала ненавидеть его. Невольно, он привязал ее к себе, и разумные остатки в ее голове активно отбивались. Это и выливалось в такие из ряда вон ситуации.

Распорядок его дня был выверенный и отточенный до минуты. Все происходило в ее присутствии и наблюдении, лишь пара часов в день принадлежали лично ему, да и те за неименеем другого, он мог заполнить лишь книгами и не более, все его общения с миром через интернет ограничивалось дистанционным обучением, он понятия не имел нечего о своей профессии, на которую учился, но задания успешно выполнял. Она понимала, что когда - нибудь он выйдет в самостоятельную жизнь, и не могла оставить его без профессии, но в голове все равно был какой - то барьер, и этот выход в мир, она оттягивала как могла, понимая, что такое будет только в случае ее смерти, значит довольно не скоро – почти никогда. Действительно, как я посмотрел, она должна была умереть только через ориентировочно тридцать лет, поэтому какого - то оптимистичного прогноза делать не приходится.