Я умерла и переродилась красавчиком!

– У тебя есть, – пытаюсь его отговорить. – Ты можешь вернуться во дворец Тэпалла и переждать бурю.

– Знаешь, – Кастан проводит рукой по волосам, – что-то мне подсказывает, что эту бурю лучше не переждать. А активно в ней поучаствовать.

– Хорошо, если ты в этом уверен. Пошли.

Мы осторожно пересекаем ближайшие кусты и выходим к воротам в сад Синего дворца.

– Старайся не отставать от меня, иначе потеряешься, — я открываю тяжёлые двери, и мы входим в заколдованный сад, полный гиацинтов.

– Здесь жутковато, – оглядываясь по сторонам, произносит Кастан. И в самом деле, вечером это место выглядит неприятно. Здесь совсем мало света, почти нет фонарей. Кажется даже свет луны не в этом саду не такой яркий.

– Надо поскорее выбраться отсюда, — я использую силу своей искры, чтобы увидеть какое заклятье лежит на этом месте. Мне приходится хорошенько сосредоточиться, потому что вокруг сада витает столько разного волшебства и каждое из них норовит запутать меня. Тонкая ниточка того самого заклятья заставляющего людей бродить по саду находится не сразу и поймать ее удается лишь с третьей попытки. Но когда мне это удается, я твердо иду по ее следу к другому выходу из этого места. Кастан спешит следом за мной.

– Так ты ответишь? – спрашиваю его на ходу.

– М?

– Тебе нравится Грациан? – переспрашиваю его.

– А вот ты о чем… – Кастан сначала усмехается, затем смотрит под ноги и отвечает, – это сложно объяснить, но увидев его в первый раз, я проникся к нему особой симпатией. Что-то в нем мне определенно нравится. Почему ты это спрашиваешь?

– Я тебе кое-что расскажу, но ты посчитаешь это выдумкой, – я собираюсь с духом, чтобы рассказать Кастану правду. Прямо сейчас я понимаю Иру, рассказать то, что скрывала она трудно. Мне не стоило на нее злиться из-за ее лжи. Все и, правда, гораздо сложнее.

– Ты лучше расскажи, почему эта красотка пытается тебя убить и что произошло на балу? Я прятался в саду от настырных мамаш и кажется, пропустил кучу всего интересного.

Я останавливаюсь, стараясь не упускать нить, и повернувшись к Кастану, говорю:

– Девушка, которая отдала приказ избавиться от меня и есть Грациан. Точнее внутри этой девушки, душа настоящего Грациана Оберина. А принц, с которым знаком ты на самом деле девушка по имени Ира.

– А? – принц ошеломлен. Он смотрит на меня словно, я сказал какую-то глупость.

– Грациан Оберин сумасшедший ублюдок, который украл чужое тело и решил затеять переворот с одной целью. Он хочет убить Иру, которая находится в его теле. Он сделал это чтобы остаться в теле Иры, ведь скоро магия, которую он использовал, вытолкнет его.

С каждым моим словом, лицо Кастана вытягивается все сильнее. Не думаю, что он верит мне.

– Прямо сейчас Ира находится в тюрьме, потому что на нее свалили убийство императора.

– Императора убили?! – слишком громко восклицает Кастан.

– Я не уверен, так говорит Грациан.

– Знаешь, в твои слова невозможно поверить.

– Не сомневаюсь.

– Грациан, то есть эта Ира… она хотела убить императора?

– Нет! Возможно это план настоящего Грациана, – я вкратце рассказываю Кастану о том, что произошло и про Иру. Он слушает, внимательно и молча. Лишь в конце задумчиво потирая подбородок, выдает:

– Что ж это может объяснить мое расположение к нему, то есть к ней. И что ты собираешься делать дальше? Спасешь ее?

– Да.

– Насколько я знаю, тюрьма не то место, в которое легко можно войти и выйти, – вполне логично рассуждает Кастан.

– Я знаю.

– И тебя, скорее всего, разыскивают.

– Я знаю, – уже слегка раздражаюсь логике принца.

– Что собираешься делать?

– У меня пока нет готовой идеи, – вздыхаю я.

– Тебе повезло, ведь у меня она есть, – радостно ухмыляется Кастан. Что-то его улыбка не предвещает ничего хорошего.

Глава 55

Я кричу на Зена еще раз, но этот придурок никак не желает приходить в себя.

– Зен!

Он совсем не шевелится.

– Дита ты уверена, что его не убили? – спрашиваю свою горничную, которая сидит с ним в соседней темнице. Она еще сильнее бледнеет. Осторожно подходит к его камере и присев на корточки у решетки, пытается посмотреть, как там у него дела. И тут же отскакивает, прочь услышав, как он протяжно стонет и кряхтит. – Ой, надо же живой. Зеееен!

Ему требуется несколько минут, чтобы с трудом сесть, держась за окровавленную голову.

– Наконец-то! Я зову тебя уже битый час! – я прижимаюсь к решётке и смотрю на Зена, который осторожно трогает ушибы на голове. – Чего молчишь? Тебе мозги отбили?

– Надеюсь, что у меня галлюцинации и твой голос мне мерещится, – бормочет Хён.

– Голос подал, значит все нормально! – обрадовано замечаю я.

– Не понимаю, чему ты радуешься? – Зен открывает от своей рубашки кусок ткани и аккуратно протирает на виске место, из которого шла кровь. Кажется, она уже остановилась.

– Поскольку ты пришёл в себя, придумай как нам отсюда выбраться? – мои слова не вызывают вдохновения у Зена. Он сидит, прижав руку к ране, и смотрит на меня.

– Тебя били по голове? – спрашивает он.

– Нет, - я качаю головой.

– Пинали в живот?

– Нет, что ты! Кто бы посмел? – я даже немного возмущена его предположением.

– Может, быть тебе выворачивали руки?