Я в глазах твоих утону...(СИ)

И он рассказал мистеру Уизли все, что услышал из разговора Снегга с Малфоем. Рассказывая, Гарри заметил, что Люпин слегка повернул голову в их сторону и вслушивается в каждое слово. Когда Гарри закончил, наступило молчание, только Селестина продолжала мурлыкать:

О, мое бедное сердце, где ты?

Надолго ль оставило ты меня?

— Тебе не приходило в голову, — сказал мистер Уизли, — что Снегг просто изображал…

— Изображал готовность помочь, чтобы выведать планы Малфоя? — быстро откликнулся Гарри. — Да, этих слов я от вас и ждал. Но как мы можем знать наверняка?

— Знать — это не наше дело, — неожиданно произнес Люпин. Он повернулся к огню спиной, и теперь взгляд его был устремлен, минуя мистера Уизли, на Гарри. — Это дело Дамблдора. Дамблдор доверяет Северусу, и этого всем нам должно хватать.

— Но, — возразил Гарри, — допустим, всего лишь допустим, что Дамблдор ошибся в Снегге…

— Это уже говорилось, и много раз. Все сводится к тому, доверяешь ты суждению Дамблдора или не доверяешь. Я доверяю, а потому доверяю и Снеггу.

— Но ведь и Дамблдор может ошибаться, — настаивал Гарри. — Он сам так говорит. А вы… — Он взглянул Люпину в глаза. — Если честно, вам нравится Снегг?

— Я не могу сказать, что он нравится мне или не нравится, — ответил Люпин. — Нет-нет, Гарри, я правду говорю, — добавил он, увидев появившееся на лице Гарри скептическое выражение. — Мы с ним никогда не были закадычными друзьями — все, что произошло между Джеймсом, Сириусом и Северусом, оставило слишком много горьких чувств. Но я не забываю, что в тот год, когда я преподавал в Хогвартсе, Северус каждый месяц готовил для меня волчье противоядие и готовил замечательно — я не испытывал в полнолуние обычных страданий.

— Тем не менее он «случайно» проговорился, что вы оборотень, и вам пришлось покинуть школу! — как бы невзначай вставила Лисса.

Люпин пожал плечами:

— Да оно так или иначе выплыло бы наружу. Мы оба знали, что он метит на мое место, и все же Северус мог бы причинить мне куда больший вред, просто подмешав что-нибудь в противоядие. А он сохранил мне здоровье. И я ему благодарен. И ты Лисса, кажется всегда заступалась за него.

Девушка потупила взгляд. Она до сих пор злилась на профессора.

— А может, он просто не решался подмешать что-нибудь в противоядие, зная, что Дамблдор не спускает с него глаз! — возразил Гарри.

— Тебе хочется ненавидеть его, Гарри, — со слабой улыбкой сказал Люпин. — И я тебя понимаю: Джеймс — твой отец, Сириус — крестный, ты унаследовал от них давнее предубеждение. Разумеется, ты должен рассказать Дамблдору то, что рассказал мне и Артуру, но только не жди, что он с тобой согласится. Не жди даже, что твой рассказ его удивит. Вполне возможно, что Северус расспрашивал Драко по приказу Дамблдора.

— Эй, я здесь причем? Ему Нюниус не нравился еще до того, как мы познакомились!

— Спасибо, Сириус. — Гарри перевел взгляд на Люпина.

— И все же, Гарри. Мы должны доверять Дамблдору. — он встал и направился к двери.

— Римус, ты что, уходишь?

— Нет Молли, я просто подышать.

— Ну ладно.

Люпин ушел и снова завязался разговор. Лисса рассказывала Сириусу о Хогвартсе. Он смеялся при упоминании о приемах Слизнорта, хвалил, когда говорили о превращениях, и ругал, когда речь заходила о недосыпах и прочем. И все это время он не выпускал руки Лиссы из своей. Четыре чертовых месяца Сириус сидел запертым здесь не имея ни малейшей возможности связаться с любимой. Его съедали изнутри тревога и плохие мысли. И теперь, когда она сидела рядом живая и невредимая, он просто не мог не наслаждаться её теплом.

— Лисса, дорогая позови, пожалуйста, Римуса. Мы за стол садимся.

— Да, конечно. — с большой неохотой встав с дивана, Лисса направилась к выходу из дома. Люпин сидел на крыльце внимательно разглядывая падающие снежинки. — Миссис Уизли просила позвать вас к столу, профессор.

— Я ведь просил не называть меня профессором. И можешь обращаться ко мне на ты.

— Ладно. Так ты идешь?

— Ты счастлива, Лисса? — неожиданно спросил он. — Сейчас, в этот самый миг. Рядом с Сириусом, когда вам не грозит опасность.

— Да. Счастлива.

Люпин горько улыбнулся. Лисса поняла.

— Она тоже будет.

— Я знал что ты это скажешь. Знал, что догадаешься. Но, к сожалению, это лишь слова утешения. Странная штука судьба, ведь только с тобой я могу об этом поговорить. — Лисса опустилась рядом с ним на крыльцо. — Хуже всего что она этого хочет. Я знал Дору еще ребенком. Я ведь ей сказки рассказывал. А теперь… — он замолчал.

— Я ведь не о Тонкс говорила. — сказала Лисса встретившись с профессором взглядом.

— И об этом догадалась. Но ей ведь не сказала?

— Нет. И не скажу, пока сам этого не сделаешь. А ты не сделаешь, потому что есть еще Тонкс. Ты любишь их обеих, но не выберешь ни одну, чтобы не причинять им боли. Но что будешь чувствовать ты?

— Да… Похоже мы местами поменялись. Теперь ты меня жизни учишь. — Люпин снова грустно улыбнулся. — А что же она?