Я вам что, Пушкин? Том 1 (СИ)

— Ничего, — ответил я, — это обычное дело. Люди не любят перемены и стремятся их избежать как только могут. Передо мной ты уж точно ни в чем не виновата. Но даже если бы я за что-то на тебя и сердился, то после такого шикарного обеда…

Юри засмеялась.

— Ты… ты такой хороший, Гару. С тобой я чувствую себя… спокойно.

— Очень рад это слышать, — произнес я и легонько приобнял ее за плечи. Она снова вздрогнула, но когда поняла, что ничего такого я не замышляю

(пока что)

расслабилась.

Мне очень хотелось верить в ее слова про спокойствие и все такое. Но не получалось. Чертовы капельки крови, выползающие из рукава, никак не позволяли.

К порогу литературного клуба сегодня пришел последним. Внутри уже поджидала вся четверка. Саёри что-то рисовала в тетрадке, Юри как всегда уткнулась в книжку, Нацуки зависала в телефоне, а Моника…

Завидев меня, она поднялась из-за стола и направилась к доске.

— Гару, очень хорошо, что ты вовремя. Не будем терять времени. Сейчас обсудим кое-какие важные моменты на повестке дня, а дальше занимайтесь своими делами. Так что по местам, девочки и мальчик!

(обкашляем вопросики)

Не знаю, зачем она это сказала. Кроме меня, все и так уже по местам сидели. Ну да ладно.

— Итак, фестиваль. Результаты вчерашней репетиции мне очень даже понравились, вы все молодцы. Потренируетесь еще немножко на выходных перед зеркалом, и все пройдет в лучшем виде. Теперь о подготовке. Времени у нас мало, а дел полным-полно. Нужно подготовить флаеры, листовки, отпечатать брошюры со стихами, но этим займемся мы с Саёри. Нацуки, на тебе угощения. Всяким залетным гостям выступление запомнится лучше, если к нему добавить вкусняшку, так что постарайся и выдай шедевр, хорошо? Теперь Юри… на твои плечи ляжет украшение аудитории. Это работа непростая, но я тебе и твоей несравненной креативности всецело доверяю, даже в условиях ограниченного времени…

— Погоди-ка, — Нацуки подняла ладонь, — Моника, что за спешка?

Глава нашего клуба осеклась.

— В смысле? Прости, не поняла тебя.

Нацуки раздраженно всплеснула руками.

— Так до фестиваля еще больше недели, куда ты так торопишься?

Моника склонила голову.

— Нацуки, ты путаешь. Мы выступаем уже в понедельник, я стопроцентно уверена.

Коротышка закатила глаза и соскочила с сиденья, на ходу открывая что-то в телефоне.

— Нет, это ты путаешься. Мы правда выступаем в понедельник. Но не в этот, а в следующий.

Глава 20

Будь я сейчас наблюдателем со стороны, как раньше, когда сидел за своим рабочим столом, пырился в экран и потягивал пиво, стопроцентно разорался бы с выражения лица Моники. Наша всемогущая и всезнающая госпожа президент напоминала первоклашку, пытающуюся в уме перемножить два шестизначных числа. Но сейчас я был по эту сторону экрана. А может, и вовсе никаких сторон здесь не предусмотрено. Поэтому смеяться как-то не тянуло.

— Ты меня разыгрываешь, что ли? — с Моники даже ее обычная обходительность слетела, — Нацуки, это ни капли не остроумно.

— Больно надо, — фыркнула коротышка, — смотри давай сюда.

Я тоже придвинулся, любопытно стало. Однако тут же об этом пожалел — глава нашего клуба так стиснула мое плечо, что еще чуть-чуть — и оно раскрошится как сдобная печенька.

«23 ОКТЯБРЯ ОСЕННИЙ ФЕСТИВАЛЬ ИСКУССТВ В ВЫСШЕЙ ШКОЛЕ КАМЕХАРУ. В ПРОГРАММЕ — ПРЕЗЕНТАЦИИ КЛУБОВ, РАЗВЛЕЧЕНИЯ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ И ПРАЗДНИЧНЫЙ КОНЦЕРТ! ПРИХОДИ САМ И ПРИВОДИ ДРУЗЕЙ! ХОРОШЕЕ НАСТРОЕНИЕ ГАРАНТИРОВАНО!»

(блядский цирк! клоуны-дегенераты! уебищные представления!)

Получается, сегодня тринадцатое октября. Не помню, а так ли это на самом деле. Почему-то не обращал внимания на даты, когда только-только сюда попал. Большое упущение. Так, погодите-ка. Сегодня пятница, тринадцатое… твою ж мать, вот это подстава. Если сейчас еще и Джейсон по мою душу сюда явится со своим мачете, я даже ухом не поведу. Добровольно под нож лягу.

— Я и говорю, — продолжала тем временем Нацуки. Она не замечала нашего с Моникой изумления. Или просто плевать на него хотела, — куда ты торопишься-то? Вот подойдем ближе к выступлению, тогда и разбираться будем. А сейчас дела есть поважнее.

С этими словами она выразительно глянула в мою сторону. Тут я вспомнил, что второй выпуск «Девочек Парфе» так дочитать и не успел.

(ну все, прощайся с жизнью)

У меня есть более чем уважительная причина — даже две. Скажу, что после больнички устал и не до того было.

(а вторая?)

Вторую озвучивать нельзя. Вон она сидит, в легком шоке от всего происходящего. Поневоле внутри зашевелилось ехидное чувство. Что, красотка, каково из скульптора реальности сделаться обычным персом, а?

— Ну что ж, — Моника неловко улыбнулась и одернула бантик, — пусть так. Однако я все равно считаю необходимым обозначить зоны ответственности. Итак, еще раз: Саёри…