Я вам не ведьма! (СИ)

На зеленой столешнице — отделка под малахит, дешевый шик, папенькин знакомый делает в Тамане, мы как-то раз ездили к нему горы посмотреть, водички попить, пару контрактиков подписать, — среди бумаг стояла тяжелая литая чернильница. Вдруг захотелось взять ее и опустить на голову Онни с размаху.

Я испугалась вдруг.

Не за себя.

Себя.

Что-то темное вдруг поднялось с самого дна моей души, когда я увидела эту чернильницу. И вряд ли чернильница была каким-то артефактом или вроде того — скорее, это самое темное давно хотело подняться и нашло повод.

Я ущипнула себя за руку, чтобы запихнуть эту пакость обратно. С опаской посмотрела на Онни: она все еще мне не нравилась, но и голову ей расшибить больше не хотелось.

— Мне нужно расколдовать Щица, — сдалась я, — приду завтра с утра…

— У меня есть время после обеда.

— Приду завтра после обеда.

— Ладненько, — пропела Онни.

Я думала целый вечер. Мне нужно было увидеться с тетенькой! Обязательно! И все выяснить!

Но и Онни, она…

Она как будто знала, что мне позарез завтра нужно будет после обеда оказаться у беседки с сиренью, а не у нее в кабинете.

Ну не раздвоиться же…

Хотя…

А это идея.

Глава 18

В это злополучное утро… хотя какое утро, уже давным-давно был день. В общем, тогда я спросила у Бонни, кое-что припомнив:

— А почему ты сказала, что Хранитель Леса — лесной дух?

Время тянулось томительно медленно, руки затекли, и мне было скучно, потому что смотреть на то, что творится, мне не хотелось. А Бонни все равно ничем не была занята, только делала вид, что читает мои конспекты, а на самом деле просто валялась на кровати и косилась в нашу с котлом сторону.

— Потому что это был лесной дух, — Бонни перевернулась на бок.

— Как волшебное существо, оберегающее местный лес? — удивилась я.

На волшебное существо дедушка Жешек никак не тянул. Не с его морщинистой индюшачьей шеей и гнилыми зубами. Разве что на какое-нибудь балаганное чудище, вроде той мартышки с рыбьим хвостом, пришитым гнилыми нитками, которую ушлый циркач пытался втюхать папеньке как русалку…

— Как призрак, который перешел на здоровое питание, — поправила Бонни, — энергия Леса, вместо энергии страха и страданий живых — и он уже не злой дух, а дух природы. Очень просто.

Я пожала плечами. Для человека, который вот совершенно никак не хотел соприкасаться с некромантией, Бонни в последнее время разузнала про призраков слишком уж много. Знала бы я, что беспокойство за меня может внушить ей такую страсть к нелюбимым предметам, наплела бы, что бабушка разговаривает со мной исключительно на хашасса.

— Это вы про кого? — Переспросил Щиц и я дернулась, заслышав собственный голос. Измененный, как будто со стороны… но я его узнала. Вот как я звучу для других… Слишком тонкий.

— Ты сиди, сиди в котле, не высовывайся, — буркнула я, — какая тебе разница?

— А ты держи зеркало ровнее, — огрызнулся Щиц, — и все-таки?

— Как я тебе ровнее буду держать, если ты запретил смотреть?! Вывел меня из леса один дедок как-то раз, — пояснила я, — потом с Бонни он же пообщался. Жешк… Жашек…

— Дед Жешек, крепкого ему здоровья, — поправил Щиц.

Я попыталась аккуратно шевельнуть затекшим запястьем и неловко дернулась, зеркало опасно тренькнуло, ударившись краем о край котла.

— Зачем здоровье мертвецу? — Удивилась Бонни, — Да дай ты мне зеркало, Эль, у тебя руки дрожат!

— Потому что он — как я! Сама посмотри!

— Говорил же, отвернись!

— Вот Бонни бы и просил!

— Мне натура нужна была.

— Ну, похож. — Бонни оттеснила меня от котла и отобрала зеркало, — А ты, Эль, приляг лучше. Тебе ж сейчас будет плохо.

— Не будет.

— Будет.

— Не будет! Я полна сил!

— Ровно до тех пор, пока он в котле. — Строго ответила Бонни и я все-таки легла на кровать, признавая ее правоту. Разве что руки на груди не скрестила, я ж не спящая красавица и мы не в основание королевства тут играем.

— Эль, не забудь спросить у твоего отца, что это конкретно за сплав, — добавил Щиц и высунул на мгновение порыжевшую голову, — и не думай разменять это на курсовую!

— Заберу секрет изолирующего чугуна в могилу, — парировала я, — долго еще? Обеденный перерыв кончается, а мне надо подойти к тетеньке как бы случайно…

— Готово, — сказал Щиц.

И вылез, опираясь Бонни на плечо.

— Встаньте рядом, я вас сравню, — скомандовала Бонни.

Щиц протянул мне руку, чтобы помочь встать.

Мою пухлую белую руку с родинкой на мизинце, и двумя на четвертом пальце, и еще одной на кончике большого пальца… а вот эту на запястье я и сама у себя не помнила, но она и правда оказалась там же.

А вот на ощупь были знакомые мозолистые и сильные пальцы. Рука ощущалась куда больше и сильнее, чем виделась.

Щиц легко удержал меня, когда я покачнулась: ожидаемо закружилась голова, но это быстро прошло. А вот легкая тошнота осталась, во рту стал знакомый противный кисловатый привкус, но на это я в последнее время научилась внимания не обращать. Не знаю, моя ли магия или его, то общее недоразумение, что мы кое-как делили на наши нужды, быстро вновь пришло в равновесие. Щиц научился балансировать, когда понял, в чем проблема. Он вообще очень быстро обучался.