Я, Великий И Ужасный (СИ)

Возле входа ждал Кирхит с группой "макак", которые должны сопровождать меня, Хиштту с Шонеком и Курот-Набала в столицу. Толстяк за два года неплохо освоился, вполне заменяя Тагора в качестве инструктора и командира. Тот же больше занимался обучением воинскому делу воспитанников Обители Сынов Достойных Отцов. По идее говоря, по части тактики, связанной с применением огнестрельного оружия и противодействия противнику, таковым вооружённому, Кирхит мог сказать гораздо больше своего друга. А будущая элита нового Пеу должна непременно разбираться в военных новациях. Но, к сожалению, этот тузтец имел склонность к мальчикам самого нежного возраста. Так что я старался держать его подальше от учащихся…. Хорошо ещё, хоть Тагор сразу же честно предупредил насчёт сексуальных предпочтений своего земляка. А то бы пустили козла в огород.

Так что на занятиях по военному делу детям "сильных мужей" приходилось довольствоваться пересказами кирхитового опыта моим ручным "диким гусём". По-хорошему не мешали бы практические занятия — например, ради того, чтобы не боялись ружейных выстрелов хотя бы будущие офицеры той пеусской армии, которую ещё предстоит создать. Но до сего момента все попытки раздобыть "палеовийские жезлы" в Вохе, через связи Шонека, не увенчались успехом, а мастеров по огнестрелу среди тенхорабитов, прибывающих на Пеу, не попадалось. Потому проходили пока только теорию.

В хижине я пробыл недолго: добавил к висящему на поясе ножу бронзовый топорик, кинул в заплечный мешок несколько безделушек заморского происхождения. Больше брать нечего: припасы, чтобы перекусить в дороге, тащат рядовые бойцы, бумаги возьмёт Шонек или его молодой помощник. "Макаки" же несут и маленько украшений, сделанных в нашей мастерской — раздать нужным людям и их жёнам с дочерьми. Оружия в этот раз в Тенук не несём — производство меди в Кесу временно приостановлено, там как раз закончили большое водяное колесо, которое будет приводить в движение молоты для дробления руды и меха для подачи воздуха в плавильную печь. И теперь занимаются его установкой, а также сооружением и отладкой передаточных механизмов между колесом и оборудованием. А запасы металла в мархонской литейке тоже подошли к концу.

"Пошли" — скомандовал я своей свите, собрав вещи.

Троица тенхорабитов присоединилась к нам уже у ворот. Спустившись по изрядно облагороженной за последние годы тропе, миновали старый загон для скота. В нос ударило запахом навоза — да, четыре с лишним десятка телят это серьёзно…. Надо будет, кстати, озаботиться утилизацией образующихся в результате жизнедеятельности витуков отходов — удобрения на поля лишними не будут. Да и свиней не мешает привлечь к повышению урожайности папуасского сельского хозяйства — заставить население держать хрюшек в загонах, от чего выйдет двойная польза: и на улицах деревень чище станет, и можно будет собирать "произведения" и вывозить на поля. Если честно, опасность наступить ногой в плетёном тапке в дерьмо до сих пор напрягает меня. Начну кампанию за порядок с Мар-Хона и Тенука, а там распространим это начинание на весь Пеу.

На ночлег остановились в селении, лежащем в паре часов хода от Цитадели на берегу Широкой Алуме. Ночевали, как заведено у папуасов, в Мужском доме Комуси-Хопо. Заодно пообщался с юными караульными-сигнальщиками. Для этого, правда, пришлось прогуляться до холма, где и была оборудована приёмно-передающая станция нашего светового "телеграфа" — молодняк, ответственный за нормальное функционирование кострово-дымовой сигнализации, предпочитал тусоваться на "точке". Ребятня была в полном восторге от визита Великого и Ужасного Сонаваралинги-таки. Надеюсь, моя небольшая речь, наполненная оборотами "торжественного языка", добавила у них энтузиазма, и подростки будут с ещё большим рвением следить за дымами-огнями со стороны побережья или столицы.

Староста деревни тоже был польщён тем, что столь славный деятель как я почтил Комуси-Хопо визитом — пусть неформальным и сугубо по делу — переночевать. Если честно, несмотря на расположение рядом с тропой между Тенуком и Мар-Хоном, я лично за то, время, что разрываюсь между резиденцией типулу-таками и морскими воротами Пеу, в сей населённый пункт доселе не заглядывал. Обычно выходя из Цитадели в утро до рассвета, мы старались за день протопать всё расстояние между крупнейшими центрами острова и с вечерними сумерками добраться до дворца Рами. Единственная причина, которая заставила меня нарушить принятый распорядок путешествия — жёсткий цейтнот. До начала штормов оставалось не так уж и много времени, каждый день был на счету. Так что следовало торопиться. А потерянные дни складываются из потерянных часов. И так целую неделю прождал, пока до Мар-Хона доберутся последние тагирийцы, участвовавшие в оловянной торговле, а также Бухшук-Мишка.