Я вернусь…

«…Проснулась тогда, когда ты заснул. Свидетель моего побега – Босфор. Хмурится, забрасывает пристань шипящими волнами, не смотрит в глаза. Друг не одобряет того, что я не предупредила тебя об отъезде. Пусть это будет моим последним трусливым поступком… Прости…

Так странно – сегодня, находясь в твоих объятиях, я впервые ощущала себя чужой. Ложь покрыла меня толстым слоем отчужденности. Ты прикасался ко мне, а я ничего не чувствовала…

Сама удивляюсь, как смогла солгать тебе… С детства не дружу с ложью. Из-за этого в школе меня не любили. Я никого не выдавала, но если меня спрашивали, то отвечала честно. Правда, с годами жизнь научила и этому… Чаще всего мы лжем, подчиняясь собственному эгоизму. Светусвет, поверь, тебе я лгала только ради возможности быть с тобой. Свой эгоизм я оставила там, куда улечу через четыре часа…

Так странно. Пишу последнее перед отъездом письмо и рассуждаю в нем о лжи, детстве и прочей ерунде. Я ведь совсем не об этом хотела написать. Хотя… Зачем в этом письме я должна с тобой прощаться? Всё равно скоро увидимся. Ты встретишь меня в аэропорту и, поцеловав в шею, признаешься, что безумно боишься самолетов. А я, обняв тебя, скажу в ответ: «Я тоже». А потом вечером мы соберем наших друзей за большим столом и каждому из них я вручу по щекастой матрешке…

Это не мечта. Это желание, очень близкое к осуществлению. Поэтому не буду-ка я прощаться, а лучше пойду выжму мандариновый сок, который ты так любишь. Я положу под стакан с фрешем самую последнюю записку… Пойми, Светусвет, я должна своими руками разгрести прошлое. Хоть на это у меня должно хватить смелости…

От волнения сводит желудок. Съем одно зеленое яблоко – больше мне сейчас не одолеть. Когда ты проснешься, я буду в Москве, где, кстати, третий день льет дождь. Я улетаю из настоящего в прошлое, чтобы вернуться прямым рейсом в будущее…

… всегда твоя М.»

* * *