Я вернусь

Оглядевшись вокруг, она вдруг заметила внизу стадо каких-то небольших животных, напоминающих баранов или коз. И тут же в голове всплыло воспоминание, как они однажды с сестрой проводили лето в деревне, у своей любимой бабули. По соседству с ними жил сварливый старик, у которого было большое стадо коз. Старик постоянно что-то бурчал себе под нос и гонял их с сестрой своей деревянной клюкой. Однажды ночью, они пробрались в загон, и прорезав дырки для рог, одели всем козам на головы шапки, шляпы, бейсболки и все головные уборы, что смогли найти. И хотя им потом за эту проделку здорово влетело и от бабули, и от этого дедка, но до того, они полночи покатывались со смеху, после очередного головного убора на козе.

Руки зачесались сами собой и тут же вспомнилось бесчисленное количество шляп, которое привезла ей портниха. И вправду, зачем ей столько шляп? Нужно быть щедрой и делиться с ближним. Ну и что, если у этих самых ближних рога и копыта? И Кристина, задорно улыбнувшись, поспешила вниз. Может быть еще не все потеряно для этого дня?

Глава 20

Рэм

Весь день ему было сложно сосредоточиться и уже ближе к обеду, на очередном совете, он понял, что его беспокоила Кристина. Она сегодня не бегала, как обычно делала это каждое утро, не спустилась к завтраку, что тоже было впервые. Горничная сказала, что у нее болит голова. Ничего ведь страшного не произошло? У всех иногда болит голова. Почему же он тогда так переживает? А может все дело в этом странном бутоне в ее груди? Он растет и это пугает, ведь он совершенно не понимает, что это такое и как это влияет на нее. А вдруг и головная боль связана с этим? А может с ней что-то случилось? А если она опять навредит замку? Не специально, случайно, она ведь не знает о бутоне в ее груди, а он ей не сказал. Решил не пугать, пока не может ей объяснить, что это такое.

Устав гадать и сказав себе, что переживает за замок и окрестности, он решил побывать дома и убедиться, что там все в порядке. На минутку, туда и сразу обратно. В замке, как всегда, на встречу ему шел невозмутимый Тройсон. По его лицу никогда нельзя было понять случилось ли что-нибудь или все как всегда в порядке.

— Тройсон, в замке все хорошо? — спросил Рэм, стараясь скрыть беспокойство в голосе.

— Да, господин эмиссар, в замке все как всегда. — ответил он с легким поклоном.

— А как чувствует себя арна Кристина? — спросил он, игнорируя слегка поднятую едва ли на миллиметр бровь дворецкого, не до его сарказма сейчас.

— Судя по всему, господин эмиссар, сейчас она чувствует себя очень даже хорошо.

И Рэм прищурившись посмотрел на дворецкого. Ему ведь не показалось в его голосе скрытая усмешка? Что это еще значит?

— И где она сейчас? — спросил он, подозрительно прищурившись.

— На южном пастбище одевает шляпки броксам.

Ну как же надоел этот старик! Совсем из ума выжил, бредить начал. Рэм уже начал сердиться, сейчас он не был настроен на шутки или на выслушивание старческого маразма.

— Ты что несешь, Тройсон? Совсем уже от старости из ума выжил? — зло прошипел Рэм.

— Господин эмиссар, если вы не верите мне, можете сами проверить. — ответил Тройсон, уже не скрывая злорадную усмешку.

Испепелив его злым взглядом и, ругая мерзкого старика на чем свет стоит, Рэм открыл портал на нужное пастбище. Вышел из портала, огляделся по сторонам и замер. Старик не врал, она и вправду была здесь.

Рэм многое повидал за время своей службы в отряде сборщиков и потом, когда начал служить во дворце тоже. В нем чего только не увидишь! Скучающие от безделья богатенькие арты были весьма щедры на выдумки. Но то, что предстало перед его глазам, он видел впервые.

Солнце заливало зеленые луга, которые тянулись далеко вперед. На одном из лугов неспешно паслись броксы. Очень спокойные животные, из молока которых для жителей замка готовили сыры, масло и прочие молочные продукты.

Вид у них был весьма устрашающий, травоядные животные похожие чем-то на лошадей, но ростом пониже, примерно ему до пояса, покрытые густой длинной шерстью разных окрасов. У них были чуть наклоненные вперед длинные прямые рога, длинные уши торчком, вытянутые морды с мощными зубами, которые могли прожевать что угодно и глаза, чуть навыкате, с прямоугольными зрачками и вечно изумленным выражением в них. Вот эти глаза и отображали настоящий облик этих животных. Они были непроходимо глупы и меланхоличны.