Я вернусь

Маша тряслась всем телом и слабым взором, чуть приподнимая верхние веки смотрела на дворянское лицо, умолявшее её не пойми о чем. Она то теряла сознание, то приходила в себя и всё, что смогла выдавить из себя и произнести слабыми губами:

– В Тулу хочу, барин, в Тулу.

И умерла.

Танюша не долго была рада «Харатсу», она металась по нему в поисках стола, мы волочились за нею, Миша стал нервничать, девочки тоже стали еще грустнее. Наконец, эта троица уселась, все выпили по бокалу пива вишнёвого, кончено, модно же, мы с Мишкой, так и не заказав ничего переглядывались только и я читал по его лицу: бежим от них.

– Пойдем! Пойдемте отсюда! – Таня подскочила, как она это любила делать: энергично и беспричинно.

– Куда?? – Уже срываясь на крик, я всё пытался держать себя в руках.

– А ещё куда-нибудь! – Веселела Танька.

Я схватил её руку и развернул к себе:

– Нет. Давайте уже никуда не пойдем, пожалуйста.

Таня быстро вывернулась и улыбнувшись ушла. Дверь на секунду открылась, завалился бесцеремонно какой-то питерский бомж и облако московского морозного воздуха, Таня сбивая маргинала, выскочила на улицу.

Веки мои сомкнулись. Миг. Темнота. Тусклый свет бара. Уходят девочки, Танины подруги. Миг. Темнота. Тусклый свет бара. Я не пытался встать и догнать её. В тот момент она для меня умерла. Миг. Темнота. Тусклый свет бара. Не всё так хорошо, не всё так плохо. Пить? Нет, не хочу. Куда дальше? Огромная пустая Москва, ночь, мороз, январь, почти пустые карманы, два билета обратно, на юг. Миг. Темнота.

«Барин! Барин! Что же вы это на коленях. Батюшки! Что с ней?»

Дворник бегал вокруг Полевского и холодеющей Машки. Свист. Экипажи. Городовой. Скандал. Был скандал. Утром в «Голосе Москвы» вся эта неприглядность: «Г-н Полевский, в состоянии алкогольного опьянения явился в одно из московских публичных заведений и вёл себя возмутительно, если не сказать непристойно. Находясь в сопровождении барышни, позднее оказавшейся не его женой, как предполагалась, а служанкой, г-н Полевский оскорбил гусара резервного полка г-на Рыляева, в ответ на замечание о недопустимости присутствия лиц недворянского сословия на светском мероприятии в качестве гостей. На что г-н Полевский выхватил револьвер из под пиджака и стал стрелять в воздух, после он скрылся вместе со своей спутницей. За полночь г-н Полевский был обнаружен вместе со своей спутницей на ул. Покровке, у дома нумер 6. По неустановленным причинам спутница г-на Полевского скончалась». Вернулась жена из Парижа. Всё стало каким-то фарсом, закрутилось, завертелось.

Полевский, говорят, сошел с ума и бродил по улицам, заглядывая в лица прохожим, да что-то причитая. Жутко стало на него смотреть, но никто ничего поделать не мог. От докторов он сбегал и в лечебнице быть не желал.

– Ах, ты же мать твою! – громкий крик заставил всех обернуться. Меня, балансирующего с бутылкой так никем и не тронутого коньяка, Мишку, выходящего за мной из бара и даже амбала, которого вообще было сложно чем-то заинтересовать.

Из подворотни выделилась фигура, которая стремительно приближалась к нам. Огромная чёрная туча всё увеличивалась по мере приближения, пока, наконец, не стало понятно, что это огромных размеров мужчина, бежавший непонятно от кого или от чего.

– У, суки, – пронеслось мимо нас.

За фигурой бежали двое. У угла дома они настигли поскользнувшуюся фигуру и стали его пытаться связать. С диким, медвежьим рёвом крупный мужчина распахнул руки и раскидал преследователей. Мы не вмешивались. Я только и успел повести бровью и глотнуть коньяк. Фигура скрылась в подъезде прямо рядом со входом в «Харатс». А двое вскочили тут же и стали ломать дверь. Амбал не выдержал:

– эээ, мужики! Вы чего!

Мужики пришли в себя, очнулись:

– Это Покровка?

– да, – кивнул амбал

– Шестой дом?

– Да, – начинал злиться охранник.

Мужики бросили ломать дверь. Отряхнули руки и ушли спокойно, словно бы две минуты назад они и не бегали ни за кем по подворотням.

– А чё случилось, мужики?

Они молча продолжили уходить.

– Дай сюда! – рука из темноты вцепилась в мою руку, крепко сжала её и вырвала бутылку коньяка.

– Эээ.. Мужик!

Из темноты выглянуло лицо. Я невольно отшатнулся от перил, за которыми скрывалась фигура. Через всё лицо у мужика был шрам и казалось не было куска носа. Жутко оскалился мужик и вернувшись в темноту стал глотать из бутылка:

– Хорош коньяк! Хорош! Дай бог вам всем здоровья.

Звяк. Бутылка упала на землю, дверь скрипнула и всё затихло.

«Голос Москвы». Выпуск № 52 (612) от 17 января 1913 года. «Сего дня, около полуночи по ул. Покровке, у входа в мясную лавку, располагающуюся в доме нумер 6, произошло при странных обстоятельствах чрезвычайное происшествие. Разгуливающий в непристойном виде гражданин, позднее установлено, что это дворянин Н.Н. Полевский, бросался на прохожих и издавая жуткие, животные звуки, распугивал редких прохожих. В момент, подкравшись к казачьему патрулю, указанное лицо попыталось взобраться на лошадь. От неожиданности нападения, рядовой казак Неклюдов А. выхватил шашку и ударил нападавшего. Полевский скончался на месте. Ведется следствие».